Российское церемониальное застолье. Старинные меню и рецепты императорской кухни Ливадийского дворца

Роковую роль сыграл Берия в судьбе звезды советского кинематографа Татьяны Окуневской, которая в конце 40-х гг. была арестована и после допросов на Лубянке приговорена к 10 годам исправительно-трудовых лагерей.

До своего ареста она принимала участие в одном из кремлевских концертов по случаю годовщины Великой Октябрьской социалистической революции.

Несмотря на послевоенное время, столы, накрытые в бывшем царском дворце, ломились от яств. Увидев такое изобилие, приглашенные на прием колхозники и рабочие, забыв о своей партийности, выпивали первый стакан водки без закуски, второй…

«А дальше, – вспоминала Т. Окуневская, – все продумано и поставлено блестяще; из-за штор, из-за дверей, из-за углов, из-за колонн возникает рядом с пьяным недремлющее око в военном, и, пока лучший представитель своей прослойки не заснул на столе… элегантно выволакивает его под белы рученьки из залы. Сословие дореволюционной пожилой интеллигенции, писатели, артисты, художники, сдержанны».

Сравнивая прием в Кремле с приемами в иностранных посольствах, Т. Окуневская отмечала, что европейские коммунисты были более интеллигенты и более прилично выглядели, чем их соратники в Москве.

На одном из банкетов, организованном югославским посольством в «Метрополе», маршал Тито во время вальса признался актрисе в своих чувствах. «Я не могу уехать из своей страны…» – ответила ему Окуневская.

Уехать ей все же придется, но не из страны, а из Москвы, за сотни километров от дочери, друзей, родных – в исправительно-трудовой лагерь на Урале (затем она была в Каргопольлагере, между Архангельском и Вологдой).

Зоя Федоровна, Лидия Русланова, Татьяна Окуневская и многие другие талантливые представители советской интеллигенции познали весь ужас советской лагерной жизни.

Во время войны многие из них ездили на фронт с концертами, после войны они давали концерты в лагерях.

Во время одного из таких выступлений к ногам Татьяны Окуневской полетели из зала большие иностранные банки – мексиканские ананасы. Так заключенные решили отблагодарить артистов…

Новое время – новые правила поведения, но этикет – это «не вызубривание правил, а познание жизни». В свою очередь, церемониал – зеркало жизни.

В феврале 1945 г. в Ливадийском дворце в Крыму проходила Ялтинская конференция глав трех государств – СССР, Великобритании и США.

В 7 часов 30 минут 3 февраля на военном аэродроме Саки в Крыму приземлился Си-54 с Госсекретарем США Э. Стеттиниусом. Он вспоминал, что на летном поле для прилетающих американских и английских делегаций были установлены три большие палатки, в которых находились столы со стаканами горячего сладкого чая с лимоном, бутылками водки, коньяка, шампанского, тарелки с икрой, копченой осетриной и семгой, сыром, вареными яйцами, черным и белым хлебом. Участники переговоров надолго запомнили оказанный в то раннее утро русскими на аэродроме теплый прием.

В 12 часов 10 минут «Священная корова» американского президента приземлилась на Сакском аэродроме. И вскоре прибыл самолет британского премьер-министра.

В отличие от Рузвельта, отказавшегося, под предлогом позднего завтрака, посетить палатку, Черчилль, после окончания официальной церемонии и отбытия президента США, зашел в палатку и с удовольствием угощался русской водкой и икрой. Затем он отправился на машине на Южный берег Крыма.

Резиденция британской делегации – Воронцовский дворец в Алупке – была построена по проекту английского архитектора Эдуарда Блора для генерал-губернатора Новороссийского края М.С. Воронцова. Его отец, граф С.Р. Воронцов, с 1785 по 1806 г. находился на дипломатической службе в Лондоне. В 1808 г. он выдал свою дочь Екатерину замуж за графа Пембрука.

С.Р. Воронцов закончит свой жизненный путь в Лондоне в 1832 г.

Его сын, выдающийся государственный деятель России генерал-фельдмаршал светлейший князь М.С. Воронцов, унаследует от отца искреннее уважение к истории и традициям Британского королевства. Поэтому неудивительно, что Черчилль был очень доволен размещением в Воронцовском дворце в родной для его души обстановке.

Вместе с ним во дворце расположились министр иностранных дел Иден и его постоянный заместитель Кадоган, который в одном из писем сообщал жене, что в каждой комнате для удобства членов делегации находились вазы с фруктами, бутылки минеральной воды и графины водки. На обед подавали икру, копченый лосось, водку и много другой еды, включая мандарины.

Проблемы еды с водкой, с «тостами все время» очень беспокоила Кадогана, по его мнению, пища была хорошей, хотя несколько однообразной. Икра или сладкие пирожки на завтрак вскоре надоели. Однако члены английской делегации не растерялись и стали обучать русских готовить омлеты.

В то же время дочь Черчилля Сара писала матери: «О-го-го! Мы тут катаемся как сыр в масле». А по словам сотрудницы секретариата военного кабинета Джоан Брайт, «еда была сказочной».