Rossija (reload game)

Сейчас речь держал шеф Высшего Благочиния отец Онуфрий (в миру Чапельников) - садист-убийца, постригшийся в монахи. Человек он был габаритный, плечистый, а пузом богат настолько, что для него в столешнице была сделана специальная выемка. Знаменит он был редкостным сочетанием эффективности и благочестия. Преуспевая в своей работе вполне, он при том вел жизнь скромную и воздержанную: ел только мед и мучное, а к трапезе приступал лишь после первой звезды. Несмотря на столь благочестивое питание, он тучнел год от года.

- Мы не можем работать в таких условиях! - гремел отец Онуфрий. - Мы искореняем, а через границы - насаждается! Какой только прельстительной дряни к нам сюда не завозят! Особенно книжки вредные: Коран, Платон, Декамерон - вот это вот всё!

- Камасутр-рра, Камасутр-ра!! - подсказал попугай.

При этих иноземных словах благочинная сторона стола переговоров как-то очень уж дружно потупила очи в тот стол, а на их просветленных постом и воздержанием ликах возникло столь благочестивое выражение, что...

- Не можете работать - не беритесь, мы и без вас обойдемся, - раздался ласковый баритон Владислава Юрьевича Дударя-Мармотного, недреманного ока Ночного Дозора, расположившегося в самом темном углу.

Владислав Юрьевич был из молодых да ранних: взлетел орлом до самого верха менее чем за год по обращении. Имел в сферах репутацию интеллектуала и оригинала, что проявлялось в сочинении им цыганских романсеро для гишпанской семиструнной гитары, пристрастии к крови экзотических зверушек и демонстративном отвращении к религии и церковникам. На этой почве он, разумеется, покровительствовал Невзглядову - "тайно", но так, чтоб все знали.

- Распрекрасно это у вас выходит, Владислав свет Юрьевич, - вкрадчиво прошелестел отец Амвросий из Роснепотребнадзора. - Вы сперва обвиняете нас в неисполнении своих обязанностей, а потом требуете, чтобы мы их и не исполняли, а оставили вам. А сами тем временем и пропускаете сюда непотребную литературу!

- И весьма небезвозмездно! - вставил свое слово отец Нектарий из Росдурьконтроля.

- Весьма? Да цена всем этим вашим книжкам - три медяка в базарный день, - отбил Мармотный.

- Вот потому-то и три медяка, - с неожиданным жаром встрял старец Пигидий, - что невесть откудова в Москву допечатки везут! Мы тут труждаемся, сочиняем, а пиратские типографии деньгу гребут! Вот, к примеру, "Святогор против Калина-царя - 3"...

Годунов ухмыльнулся. Третий сиквел к похождениям Святогора - сочинение в жанре "боевых фантазий" - появился в продаже даже раньше, чем старец его закончил. Крысой оказался отрок, перебеляющий страницы рукописи: с каждой он делал вторую копию и продавал ее в подпольную коломенскую печатню. Каковую печатню крышевали кромешники - на что и был намек.

- Мы разоб-брались, - коротко, с известным всем легким заиканием, ответил высокий мужчина в элегантном сером плаще.

Это был Чеснаков, командор Дневного Дозора. Обращенным он не был, поскольку его служба работала днем. Годунов невольно поморщился, припомнив перебежчика Ковшегуба.

- Разобрались? - всплеснул руками отец Пигидий. - Да вы хоть знаете, сколько мы на этом потеряли?

- Это в-ваши проблемы, - отрезал Чеснаков. - Надо лучше работать с к-кадрами.

Да уж: шутки-шутками, но шустрого отрока-то вывезли в лес...

- А с Понтием Пилатом - тоже наши проблемы? - запальчиво припомнил старец.

Чеснаков раздраженно скосоротился. На той истории он поимел серьезные предъявы, причем с разных сторон.

В феврале сего года таможня задержала возок с сочинением, именуемым "Евангелие от Пилата". Кромешники решили, что это очередная псевдоересь Пигидиева рукотворства и удовлетворились обычной мздою за провоз нелегального тиража. Оказалось однако, что книжку сочинил какой-то новгородец, а может и вовсе ливонец. Не то чтобы она была какой-то особенно вредной, но сам факт появления в обороте несогласованного текста напряг всех довольно серьезно - крайним же, понятно, назначили Чеснакова.

- Г-готовьте нам загодя списки б-благословляемой з-запрещёнки, - ответил он наконец, - и таких к-казусов не будет.

- Позвольте заметить, - негромко напомнил отец Нектарий, - через границу не только вредные книги везут, но и разжигающее...

Отец Амвросий зыркнул на отца Нектария неприязненно. По его мнению (коим он неоднократно делился с инстанциями), Росдурьконтроль в качестве отдельной от Роснепотребнадзора организации была совершеннейшим бюрократическим недоразумением.

- А между тем белый, - скорбно продолжал отец Нектарий, - в последнее время таким потоком через границу идет, будто продуктовых контрсанкций и нету вовсе! Уж мы этот белый давили-давили... - тут на лице его появилось мечтательное выражение.

- Знаем-знаем мы про ваши чесночные давильни, что на конфискате работают, - усмехнулся Владислав Юрьевич.