Рота особого назначения. Подводные диверсанты Сталина

– Откуда местные деньги? – спросил Федоров, выскакивая вслед за Соколовым.

– Надо смотреть не только в шкафах, но и в карманах одежды, – напомнил Соколов, вставая за пожилой женщиной в белом платочке и длинной черной юбке.

В правой руке женщина держала большую плетеную корзинку, видимо, довольно тяжелую.

– Давайте, мамаша, я вам помогу, – неожиданно по-русски обратился Федоров к женщине, которая сильно напомнила ему женщину из религиозной семьи, жившей на окраине их города. Платок у нее был плотно повязан на голове и шее.

Она улыбнулась и протянула корзину Федорову.

Пропустив женщину вперед, Федоров пошел за ней, чувствуя, что в корзине не меньше двадцати килограммов веса.

– Вы тут гвозди носите? – в обтянутую каким-то темным сукном спину спросил Федоров.

– Книги, молодой человек! Книга – источник знаний! – наставительно заявила женщина, проходя в самый конец здоровенного автобуса.

Все остальные места справа и слева от прохода были заняты аборигенами, свободно говорящими по-испански.

А вот в конце автобуса, доверху заваленного чемоданами, сумками, узлами и мешками, обнаружилось три свободных места, куда и сели Соколов, Федоров и женщина.

– Позвольте представиться, мадам, – Сергей, – установив корзинку справа от женщины, выдал Федоров.

– Мне больше нравится обращение «сударыня», – ответила женщина, расправляя черную юбку на коленях.

– Мы в этой стране чужаки и еще ничего не знаем, – покаянно заявил Федоров, чуть наклонив голову в духе старорежимных офицеров.

Поймав удивленный взгляд Соколова, Федоров подмигнул ему правым глазом.

– Хотите, я расскажу вам о городке, куда мы едем?

– Очень хотим! – хором ответили беглецы.

Мотор автобуса мощно рыкнул, и транспорт плавно двинулся вперед, унося беглецов от места высадки.

– Меня зовут Мария Ивановна, и я преподаю историю и родной язык в русской школе, – начала рассказ женщина, чуть наклоняясь вперед и повернув голову в сторону неожиданных попутчиков.

– Не может этого быть! Вот так сразу попасть на соотечественницу! – немного льстиво заявил Соколов.

– Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам! – неожиданно процитировала женщина, переходя на английский язык.

– Вам нравится Шекспир в переводе Маршака или Пастернака? – неожиданно спросил по-английски Соколов.

– Мне больше импонирует Маршак, – развела руками женщина, с интересом посмотрев на Соколова.

– А мне Пастернак как-то ближе, – не согласился Соколов, обнаружив неожиданные литературные знания.

– Вы, молодой человек, «Гамлета» читали? – спросила по-русски Мария Ивановна.

– К стыду своему должен признаться, не сподобился! – развел руками Федоров.

– Приедем на место, я дам вам почитать эту замечательную книгу на русском языке, – пообещала женщина, снова поворачиваясь к Соколову.

– Вы обещали рассказать о русском городе в Уругвае, – напомнил Соколов, наклоняясь в сторону женщины. Федоров в это время посмотрел в окно.

Автобус мчался среди ровной степи, держа курс на юго-восток, как по солнцу определил направление движения Федоров.

– Отношения между Уругваем и Россией начались в тысяча восемьсот пятьдесят седьмом году, когда царь Александр Первый признал независимость Уругвая. А в тысяча девятьсот тринадцатом году русские переселенцы организовали первое в Уругвае целое поселение. Сначала приехало триста семей, которые поселились в департаменте Рио-Негро, на границе с Аргентиной. В основном все переселенцы входили в «Новоизраильскую общину», которая не подчинялась официально установленному в России православию. Духовный лидер общины Василий Лубков в начале двадцатого века начал искать земли, в которых члены общины не подвергались бы преследованию по религиозным соображениям. Василий был очень умным человеком и давно начал искать место, куда могла бы переехать община. Рассматривались разные варианты переселения, начиная с Дальнего Востока, на границе с Китаем, но потом появились сведения о том, что Уругвай настойчиво приглашает к себе переселенцев. Сначала были посланы разведчики, которым очень понравилась страна и ее люди! И тогда в мае тысяча девятьсот тринадцатого года на землю Уругвая ступили первые русские переселенцы! – темпераментно рассказывала Мария Ивановна.

– Вам надо написать книгу о вашем городе! – воскликнул Федоров, попутно отмечая стоящего на обочине полицейского, который проверял документы у мотоциклиста.

На правой обочине дороги стояли еще два мотоцикла, которые дожидались своей очереди для проверки.