Роза и червь

— Вначале небольшое отступление, — продолжал Червь. — Как я уже говорил в своей первой лекции, однотелы по мере превращения в клетки многотела, как правило, теряют индивидуальную разумность. В самом деле, зачем думать своим умом, если коллективный ум социума всё больше думает за вас? У вас, людей, этот процесс идёт давно. Знаете ли вы, что мозг кроманьонца был несколько больше, чем у современного человека, а мозг неандертальца — значительно больше? Но что там неандертальцы. Я обращался к архивам вашего Солнета с самых давних времён, с начала XXI века, когда он ещё назывался Интернетом, и могу сказать с полной уверенностью: за эти пять веков человек поглупел. Человек начала XXI века схватился бы за голову, если бы узнал, до чего глупо, непредусмотрительно, безответственно каждый из вас действовал в последние дни. Включая вас лично, Зара. Вам тридцать шесть лет, а вы вели себя как эмоционально неустойчивый подросток. Но что говорить о вас! Даже самые умные из людей, такие как Далтон и Ллойд, наделали нелепейших ошибок. Ну а ваш отец...

— А ведь вы злитесь, Червь, — сказала Зара неожиданно спокойно. Под очередной раскат грома она подошла к бару и налила себе текилы. — Забавно. Вот уж не думала, что и у вас есть эмоции. — Она бросила в бокал кубик льда. — Или это вы от меня заразились?

— Да, о вашем отце, — продолжал Червь, не обращая внимания на её реплику. — Знаете, чем он страшен? Он не безумен, каким его все считают. Он глуп. Элементарно, банально глуп. Максвелл Янг — не гений зла, не сумасшедший тиран... Он просто дурак. Вот и всё. Кровожадный дурак. И вы понимаете, что это значит, Зара?

— Ну?

— Мы его сделаем. Сделаем как ребёнка. Уничтожим в течение часа. Всё, что от вас требуется — это произнести небольшую речь. Вы готовы?

— Куда же я денусь? — Зара пожала плечами и залпом опрокинула бокал.

— Тогда повернитесь к камере вон в том углу. Я буду подсказывать текстом. Готовы? Начали.

— Люди Солсистемы! Космики и наземники! Служащие Космофлота и колониалы! Доктора, мастера, милитанты и нульдевы!

Я, Зара Янг, дочь Максвелла Янга, одна из самых близких к нему людей, подтверждаю: мой отец психически болен. Я знала это давно. Но решилась обнародовать только сейчас, когда он перешёл все границы.

Повторяю со всей ответственностью: мой отец, Максвелл Янг, невменяем, и потому не может исполнять обязанности овер-коммандера. Как служащая Космофлота я объявляю, что не подчиняюсь его приказам. Я призываю моих коллег также отказать ему в подчинении.

Заместителем овер-коммандера и второй в цепи командования является Лавиния Шастри. В случае, если она также откажется подчиняться Янгу, нам следует признать её овер-коммандером. Но это маловероятно. В качестве сворм-коммандера Шастри лично распорядилась о применении Роя по Земле, а значит, готова и дальше выполнять любые безумные приказы Янга.

Я не занимаю никакого места в цепочке наследования должности овер-коммандера. Тем не менее, я долго была неофициальным преемником Янга. Я неплохо разбираюсь в устройстве Космофлота и порядке управления им, и готова взять на себя ответственность за его функционирование. Я призываю все корабли и базы Космофлота и Плеромы отказать в подчинении Максвеллу Янгу и Лавинии Шастри и признать временным овер-коммандером меня, Зару Янг.

Я принимаю эту должность для выполнения одной и только одной задачи — остановить удар Роя по Земле. Как только Рой будет выключен, я сложу с себя полномочия и объявлю выборы нового овер-коммандера в соответствии с уставом Космофлота, а затем предам себя в руки правосудия.

Я, Зара Янг, спасла Землю от аквилианского вируса. Теперь дайте мне возможность спасти Землю от моего обезумевшего отца. У меня всё. Спасибо.

Бункер под Новой Москвой.

Наружные камеры наблюдения бесстрастно показывали, как ливень с градом немилосердно хлещет Слободу, Рабат и руины Новой Москвы. Сотни мокрых до нитки, перепуганных наземников толпились у ворот Колонии в надежде, что их пустят внутрь, в бункеры колониалов. Люди всё прибывали, истерика нарастала. «Пустите! Мы чистые, чистые! Мы приняли пилюли Зары!» — орали из толпы. «Зара! За-ра!» — то и дело начинали они скандировать, будто надеясь, что спасительница их услышит, укроет, защитит...

Игнат Артемьев, прайм-админ Новой Москвы, вздохнул. Всё было плохо, и всё обещало быть ещё хуже.

— Это мятеж, — сказал он. — Янг такого не простит. Второй раз это будет кое-что похуже, чем лёгонькая орбитальная бомбёжка.

— Что может быть хуже этого? — Касьян Глушков, глава экстрагарда, ткнул пальцем в потолок. — Там, наверху? И нам ничего не сделают, если другие колонии вступят в дело.

— Вот и подождём, когда выступит кто-нибудь покрупнее. Сильвана или Фламмарион...

— Они не выступят первыми, как ты не понимаешь? Именно потому, что они крупные. Им есть что терять. А нам — уже почти нечего. Мы и должны быть застрельщиками! Ну, Игнат? Неужели ты не хочешь свалить Янга? Вся Колония будет за тебя горой! Да что Колония, вся Земля!

Артемьев пристально посмотрел на Глушкова, скривился и решительно махнул рукой.