Роза и кинжал

– Со мной все в порядке, – быстро заверила Шахразада. – Но требую сообщить…

– Твои требования меня не заботят, – не дала договорить Исуке. – Однако могу сказать, что нельзя позволить твоему отцу владеть той книгой.

– Не понимаю, – Шахразада недоуменно нахмурилась. – Это из-за нее он…

– Раны Джахандара со временем исцелятся, но он выпустил в мир нечто крайне опасное, – произнесла волшебница. Единственное, что выдавало ее волнение, – быстрая смена цвета глаз: с обсидианового на кремневый и обратно. – Если ты уничтожишь древний фолиант, то взамен я обещаю снять проклятие с мальчишки и позабочусь, чтобы долг был оплачен.

– Почему так важно избавиться от какой-то старой книги? – задала Шахразада самый насущный из сотни вопросов, что крутились у нее на уме, так как желала понимать мотивы волшебницы: в конце концов, нельзя доверять тому, кто знает о тебе все, а о себе ничего не рассказывает.

– Древний фолиант принесет своему владельцу лишь горе и страдания, – проговорила Исуке после паузы, во время которой пристально изучала собеседницу. – Следует гордиться своей ролью в уничтожении столь опасного предмета.

– Прошу прощения, но это не ответ, – прокомментировала Шахразада, копируя резкий тон волшебницы. – Вам-то что за дело до книги?

– Мои причины не должны тебя волновать. Ты же получишь желаемое. Но могу сообщить следующее: сей фолиант имеет отношение к родителям племянника. Они будут свободны от своих долгов после уничтожения древнего предмета.

– Какого рода эти долги? – поинтересовался Халид, глядя в сторону Артана.

– Книга принесла в мир неописуемые страдания и беды. Смерть в самых ужасных формах, – ответила Исуке, сверкнув глазами. – А когда оказалась в руках одного глупого правителя, мы сочли инцидент исчерпанным. Решили, что с гибелью владельца фолиант тоже растворится в веках, и порадовались. Теперь же я хочу окончательно избавиться от столь зловещего предмета.

– Если вы знаете, где находится книга, почему тогда сами ее не уничтожите? – осведомилась Шахразада, с подозрением рассматривая женщину, напоминавшую птицу.

– После посещения твоего разума я поняла, что ты не так глупа, как показалось на первый взгляд, – приподняла уголки губ в подобии улыбки Исуке.

– Да уж, – рассмеялся Артан, хотя в его голосе не прозвучало ни капли веселья. – Вовсе не глупа.

– Я не в состоянии сама уничтожить этот фолиант, – созналась волшебница. – И никто из нашей семьи не сумеет этого сделать. Он изготовлен из магии, текущей в наших венах, и может быть разрушен только кровью, данной по собственной воле. Но наша кровь для этого не подходит.

– Нужно использовать мою, – понимающе кивнула Шахразада. – Причем я должна сделать это добровольно.

– Нет, – вмешался в разговор Халид. Черты его лица напряглись и заострились еще сильнее. – Я не…

– Я готова на все, чтобы снять проклятие, раз существует такой способ, – парировала Шахразада, поворачиваясь к Халиду и собираясь стоять на своем. – И ты не сумеешь меня остановить.

– Шази…

– Решение принимать не тебе, Халид. А мне. И только мне.

– Ты можешь поступать по собственному усмотрению, – он сжал руки в кулаки. – Как и я. Не обязательно справляться со всем в одиночку и…

– На самом деле, мальчик, тебе тоже предстоит сделать выбор, – прервала горячую речь Халида Исуке. На ее лице снова возникла странная кривая улыбка. – Так как в итоге именно ты должен уничтожить книгу, чтобы уравновесить сим деянием проклятие. Девчонка должна украсть фолиант вместе с ключом у отца и принести их тебе, чтобы раз и навсегда избавиться от опасной вещи.

– И… как именно Халид должен это сделать? – поинтересовалась Шахразада и закусила губу.

– Проклятие требует возмещение долга кровью, – отозвалась Исуке. – Именно ей и следует расплатиться. Как сейчас, так и во время самого уничтожения книги. Не стоит тревожиться: важно намерение, а не количество. Сначала нужно найти способ… – Она заметила ножны на поясе собеседницы. – Дай мне свой кинжал.

Шахразада неохотно протянула оружие. Волшебница взяла его, достала клинок и принялась бормотать что-то себе под нос на отдаленно знакомом языке. Лезвие начало мерцать белым, а на металле постепенно проступили крошечные символы.

Как только они тоже засветились, Исуке перевела взгляд на Халида и потребовала:

– Дай руку.

Шахразада с беспокойством следила, как волшебница схватила его протянутую ладонь и молниеносно сделала сияющим кинжалом новый надрез поверх уже существующего. Халид даже не дрогнул. Когда капли крови попали на лезвие, мерцание сменило оттенок с ярко-белого на огненно-алый и запульсировало, словно обладало собственным сердцем. Символы ослепительно засверкали на металле, как падающие звезды.

Вокруг все внезапно потемнело.

С бесстрастным выражением лица Исуке вытерла кровь с кинжала и вернула его обратно в инкрустированные самоцветами ножны, после чего протянула Шахразаде, не спеша, однако, разжимать пальцы.

Та коснулась оружия и почувствовала исходивший от металла могильный холод.