Роза в цвету

Ее решение оказалось весьма предусмотрительным, потому что остальные члены семьи, взбудораженные тем, что «у нашей Фиби дебют», устроили бы его с большой помпой, если бы не сопротивление самих девушек. Тетя Клара пришла в ужас, потому что вместо пышного наряда Фиби решила надеть простое бордовое платье из мериносовой шерсти, с рюшами на вороте и на манжетах – в нем она более или менее сливалась с другими сиротками, облаченными в шерстяные платьица и белые фартучки. Бабушка Изобилия хотела устроить после концерта небольшой праздничный ужин, но Фиби уговорила ее потратить те же усилия на рождественский ужин для сирот. Мальчики собирались закидать сцену цветами, а Чарли потребовал, чтобы ему позволили вывести певицу на сцену. Фиби со слезами на глазах отклонила это великодушное предложение, проникновенно пояснив:

– Лучше мне с самого начала рассчитывать только на себя, как придется и дальше. Право же, мистер Чарли, лучше я выйду на сцену одна, уж больно вы будете среди нас не на месте и испортите то жалостливое впечатление, которое мы должны произвести. – И тут сквозь слезы проглянула улыбка, потому что Фиби посмотрела на стоявшего перед ней щеголя и подумала про коричневые платьица и переднички.

После долгих обсуждений было решено предоставить ей полную свободу действий, семейство же удовлетворилось тем, что будет сидеть в первом ряду и аплодировать.

– Мы прямо мозоли на ладонях набьем, все до единого, а домой тебя отвезем на запряженной четверкой колеснице, вот увидишь, капризная примадонна! – пригрозил Стив, которого совершенно не устраивала простота предстоявшего события.

– Можете запрячь колесницу парой, с меня хватит. Я буду сохранять спокойствие, пока выступаю, а вот потом, возможно, нервы у меня сдадут, и мне хотелось бы уехать прежде, чем начнется суматоха. Я, право же, не капризничаю, просто вы все так ко мне добры, что всякий раз при мысли об этом у меня переполняется сердце, а это может помешать во время исполнения, – пояснила Фиби, роняя слезинку на рюш, который как раз присборивала.

«Никакими бриллиантами ее лучше не украсишь», – подумал Арчи, глядя, как блеснула оброненная капля, а потом ему захотелось тряхнуть Стива, который посмел погладить Фиби по темным волосам и проговорил ободряюще:

– Ну ладно, я буду на месте и увезу тебя, пока другие разбирают перчатки. Не бойся, ты не расплачешься. А захочется – посмотри на меня, я скорчу тебе свирепую рожу и погрожу кулаком, раз уж доброта тебя так сильно расстраивает.

– Не откажусь, потому что я собираюсь исполнить одну довольно трогательную балладу, она всегда доводит меня до слез. А от твоей свирепой рожи меня разберет смех, в результате одно другое уравновесит, так что сядь, пожалуйста, в первом ряду, а после последнего моего выхода приготовься улизнуть.

– Можешь на меня положиться! – И юный джентльмен зашагал прочь, гордясь силой своего влияния на рослую красавицу Фиби.

Если бы Стив знал, что в это время происходило в голове у другого молчаливого юного джентльмена, спрятавшегося за раскрытой газетой, он удивился бы несказанно: дело в том, что Арчи только внешне был полностью погружен в деловые вопросы, а на самом деле влюбился по самые уши. Об этом не подозревал никто, кроме Розы, потому что ухаживал он только глазами, и одна лишь Фиби знала, насколько красноречив его взгляд. Арчи давно уже понял, в какую беду попал, и прилагал все силы разума к тому, чтобы выпутаться, но скоро понял, что это безнадежно, сдался и блаженно поплыл по течению. Уверенность в том, что родные не одобрят его выбор, лишь добавляла пылкости его любви и укрепляла его волю, ибо он ко всем жизненным ситуациям подходил с той же энергией и настойчивостью, что и к бизнесу, а посему помешать его намерению жениться на Фиби могла лишь одна вещь: ее собственный отказ.