Рождение Дракона

– Опишите, пожалуйста, в общих чертах эту долину. Что могло там заинтересовать Аль-Галима?

– Храмы. Много древних храмов. Что в них, нам, увы, неизвестно.

– Кто это может знать?

– Хранитель.

– Понятно.

Вандер собирался было уйти, но дравид остановил его:

– Приходите завтра ближе к полудню, попробую вам помочь.

Ночь наступила стремительно. На быстро синеющем восточном небосклоне вспыхнули яркие звезды. От реки потянуло прохладой. Глухо зашумел лес. Утоптанная тропа вилась между сосновым бором и поросшим густой растительностью берегом. Неожиданно рядом закричала ночная птица, и сразу ей с опушки отозвался протяжный грозный рык. Он был настолько сильный, что, отразившись от скал на противоположной стороне реки, повторился дробным эхом. Натали вздрогнула и прижалась к Вандеру.

– Ты что? – он положил ей на голову ладонь.

– Не знаю, – ответила она, подняв к нему лицо, – почему-то страшно стало.

– Это пещерный лев владения обходит.

– Никогда так близко не слышала. Он нас не тронет?

– Нет, – улыбнулся Вандер. – Мы ведь не покушаемся на его территорию.

Рык пещерного льва раздавался еще несколько раз, но уже тише. Зверь уходил в чащу. Тьма сгустилась, и глаза совсем перестали различать дорогу. Вандер достал из кармана кристалл люцидия. Тот ярко вспыхнул, отбрасывая свет на тропинку. Придорожная трава при таком освещении выглядела посеревшей.

Вандер раскрыл ладонь, убрал руку – кристалл голубым огоньком остался висеть в воздухе. В лицо девушке повеяло прохладой. Огонек качнулся и, поднявшись над головами, поплыл в воздухе.

– Ой! – приглушенно вскрикнула Натали и извиняющимся тоном добавила: – Никак не привыкну.

Некоторое время шли молча. Девушка изредка поднимала голову и смотрела на светящийся кристалл.

– Интересно, а повелевать воздушным духом сложно?

– Не очень.

– А как?

– При помощи воображения. Воображение – это универсальный язык, при помощи которого можно общаться с духами. Хотя сагана с натяжкой можно назвать духом.

– Ты сказал – саган? Но я слышала, что духов воздуха называют сильфами.

– Верно. Так называют стихийных духов природы, живущих в воздушной среде. К ним относится и наш дух. Духи воды носят название – нимфы, земли – гномы, огня – саламандры. Объединяются они в класс саганов.

– Почему ты сказал, что их можно с натяжкой назвать духами?

– Потому что саганы не являются таковыми по своей природе. В отличие от бестелесных духов они имеют плоть и кровь, спят, едят и разговаривают. Эти существа занимают промежуточное положение между духами и людьми. По форме и строению тела они ближе к людям, а по стремительности передвижения напоминают духов.

– Они бессмертны?

– Увы, нет. У них нет высших начал, поэтому они не бессмертны, хотя живут по нашим меркам очень долго. Отсутствие высших начал в их строении налагает ограничения и на их разум, они совершенно не способны к духовному развитию. Умирая, саганы полностью исчезают. Как я уже говорил, каждая разновидность саган обитает только в пределах той стихии, к которой принадлежит. Она для них, что вода для рыб или для нас воздух. Для каждого сагана его стихия есть прозрачная и невидимая дыхательная среда, как для нас атмосфера. Они обитают, так сказать, во внутреннем проявлении стихий, тогда как человек существует во внешнем их проявлении.

– Как они относятся к человеку?

– По-разному. Нимфы и сильфы благожелательно. У гномов нрав сварливый. Саламандры редко вступают в контакт с человеком ввиду своей огненной природы. В целом саганы испытывают неприязнь к людям самоуверенным и заносчивым, догматикам, занудам, пьяницам и обжорам, а также к личностям вздорным и грубым. Однако они любят людей простых – тех, кто бесхитростен и непосредствен, невинен и искренен, подобно ребенку. Чем меньше в человеке тщеславия и лицемерия, тем проще для него сблизиться с ними. Иначе они бывают пугливыми, как дикие животные.

– Как же ты приручил сильфа?

– Я не приручал никого. Они сами меня выбрали. После окончания школы Учитель показал мне сильфа и саламандру, которые добровольно захотели следовать за мной. С той поры мы неразлучные друзья. Хорошо, что они не ощущают присутствия друг друга, а то не знаю, как бы мы втроем сосуществовали. У сильфа характер жизнерадостный, он напоминает огромную шумную лохматую собаку, любит поиграть. Что касается саламандры, она… одним словом – огонь!..

В храме Вандера и Натали ждал теплый прием. Ю’Винтин усадил гостей в библиотеке, а Клара, всплеснув руками, поспешила на кухню. Узнав причину прихода, настоятель поднялся со своего места:

– У меня есть для вас кое-что интересное. На днях к нам в послушники попросился один человек, – в глазах настоятеля блеснул огонек. – Лучше приглашу его – пусть он сам все расскажет.

Ждать пришлось недолго. В пустынном коридоре храма раздались шаги, и в помещение библиотеки вошел Хват, бывший смотритель арены в Старой крепости, а за ним – улыбающийся Ю’Винтин.

– Чего вы хотели? – начал было Хват, но осекся, узнав Вандера. – Ты какими судьбами здесь?