Рождение Дракона

– Вот и славно! Разрешите на этом распрощаться. Приятно было побеседовать, – Вандер поднялся. – Думаю, до прямого штурма дело не дойдет, но проникнуть в долину Хорш попытается. Поэтому постарайтесь не пустить его сюда. Самое простое – перекрыть ущелье. После можно выдвинуть предложение о торговле. Остальным займусь я сам.

Вандер направился к выходу, девушка последовала за ним. Дравиды молча проводили их взглядами. Около двери молодой человек остановился:

– И еще, пожалуй, самое существенное – в прямое вооруженное столкновение не вступать ни при каких обстоятельствах. Считайте это наказом Странников.

Когда молодые люди оказались за пределами крепости, Натали задала наставнику вопрос, который мучил ее:

– Объясни мне это.

– Что? – не понял Вандер, погруженный в свои мысли.

– Ну то, что на чердаке было. Колдовство какое-то.

– Там не было никакого колдовства, – рассмеялся молодой человек. – Колдовство – это… Тебе известно слово «очарование». От него произошло слово «чародей». Чародей, колдун – одного поля ягодки. Основное их занятие – пускать пыль в глаза. Они очаровывают, подчиняют своей воле сознание людей и тем добиваются нужного эффекта. Наше сознание никто себе не подчинял. Тут другой принцип. Карлица Джоржу – медиум. Посредством введения в каталепсию душа ее, или, правильнее, она сама, освободилась от уз тела. По приказу сына духов она перемещалась в желаемом направлении, но при этом оставалась связанной со своим телом. Поэтому все, что Джоржу видела, слышала, передавалось телу посредством психической силы, причем не просто силы, а смеси сложных колебаний этой силы.

– Поясни.

– Свет, который ты видишь, есть одна из форм звука, другими словами – вибрация огненной стихии. Попадая на сетчатку глаза, эти колебания накладываются на вибрацию психической силы, получается сложная форма колебаний. Назовем это явление модуляцией. То же самое и со слухом.

Вандер остановился:

– Это тебе понятно?

Натали неуверенно кивнула.

– Поначалу всегда так, – улыбнулся Вандер. – Значит, я продолжаю? Джоржу в тонком теле улетела, куда ее направила воля, в данном случае моя. Посредством симпатической связи психическая сила ее тела колеблется в такт моей. Она выплескивается через родничок в темечке и растекается вокруг головы, сюда же падает и солнечный луч. Благодаря ему происходит явление, обратное модулированию. В результате мы видим световой диск с игрой светотени на его поверхности, которая с помощью нашего воображения приобретает осмысленные формы. Понятно?

– Немного, – неуверенно произнесла Натали. – А как дравид зажег щепку?

– Это проще простого! Воображение, вера и воля – вот ключ к этому явлению, все остальное: бормотание, ритуал – лишь ненужная мишура.

– Получается, если я представлю, как, скажем, загорается эта палка, – девушка подняла с земли ветку, – то она зажжется?

– Конечно. Только прибавь сюда непреложное желание.

Девушка остановилась и, не мигая, уставилась на кончик ветки. Лицо напряглось, она задержала дыхание, но через минуту с шумом выдохнула:

– Не получается!

– Значит, плохо желала. У нас в школе каждый выпускник младших курсов должен это делать.

– Покажи!

Вандер взял из рук девушки ветку. Не успела она очутиться в его руках, как ярко вспыхнула и опала серым пеплом. Но самым удивительным было то, что Натали не почувствовала жара, который обычно исходит от огня. Она зачарованно смотрела на учителя…

Поселение возле храма встретило молодых людей тишиной. Обычно у покатых хижин вели беседы послушники, но сейчас никого не было.

– Интересно, куда все подевались? – спросила Натали, с любопытством оглядываясь.

– В самом деле, – озадаченно проговорил молодой человек.

Выйдя на Храмовую площадь, Вандер заметил вдали послушников:

– Да вон они все на берегу собрались.

Заметив Ю’Винтина, Вандер, а за ним и Натали протолкнулись сквозь толпу глядевших в сторону моря послушников.

– Что тут происходит? – поинтересовался он у настоятеля.

– Пираты, – ответил тот.

У пенящегося скального барьера стояла большая фелюга со спущенным парусом, в ней находились люди. Одни сидели, другие суетились возле носа, но разобрать, что они там делали, с берега было трудно. Только грозно реявший над мачтой черный флаг указывал на принадлежность судна.

– Черные пираты, – произнес кто-то рядом с Вандером.

Это был Атилла. Начальник стражи, щуря глаза, внимательно всматривался вдаль. В лагере было известно, что у него необычайно острое зрение.

– Что там? – спросил Ю’Винтин.

– Корпус пробили. Пытаются заделать.

– Какой леший их сюда принес? – спросил Вандер.

– Кто его знает, – пожал плечами Атилла.

– А меня уверяли на днях, – вступила в разговор Натали, – что на острове пиратов нет.

– Получается, есть…

– Знаешь что, – сказал подошедшему магу Ярону Ю’Винтин, – пугни-ка их!

– Устроим сейчас! – улыбнулся тот.

Спустя мгновение звук рвущейся ткани прорезал воздух. Синей молнией блеснул разряд маны. Расстояние до судна было большое, и действие разряда ослабло, о чем свидетельствовала его окраска в конце полета. Она из ослепительно-синей стала огненно-красной, но эффект превзошел все ожидания.