Рождение гигантов

— Загребным лучше взять Черака, он посмышленей, не напутает, будет дышать из одного баллона процентов шестьдесят воздуха, я позже рассчитаю давление, которое для этого потребуется, а потом переключится на новый баллон. И его ему, кажется, должно хватить до конца, когда вы сумеете спуститься и отдышаться уже тут, внизу.

— Понятно, — кивнула и Лада. Но Рост по-прежнему не очень-то понимал.

— А потом ты, — Пестель посмотрел на Ростика в упор, — отсоединяешь этот баллон от загребного, перетаскиваешь его в кабину, подсоединяешь, и... возможно, вам хватит, если спуститесь так же лихо, как уже научились это делать.

Рост, наконец, понял.

— И насколько это увеличит наши возможности?

— Думаю, если загребные используют эти два баллона, считая оба за двести процентов, и примерно половина второго у них остается... Да, это позволит нам увеличить время пребывания там, — Пестель кивнул в сторону горы, — минут на тридцать, если вы будете экономны и если накачать их, как было предложено, с небольшим запасом.

— Только бы они наверху не сломались, а то не успеем вернуться на этом остатке от загребного, — заметила Лада.

— Если такое случится, ты переходи на дыхание из своего аппарата и не обращай на меня внимание, — сурово сказал Ростик. — Без пилота мы сдохнем все, а с пилотом...

— Ерунда, — высказался Ким. — У кого аппарат останется целым, тот в таком случае и поведет. Ты тоже летать умеешь.

— Не так, как Лада сегодня. Она просто как на лыжах соскользнула, даже, кажется, использовала что-то от экраноплана, когда проходила пологие склоны. Молодец, — похвалил ее Рост.

— Это Ким придумал, не я, — твердо отозвалась девушка. — Он мне показал, как это делается, просто ты не замечал последнее время, что у нас творится, вот и это проворонил.

— Так вы уже давно... этот способ? — Рост посмотрел на Кима, тот кивнул.

Росту сразу стало очень неприятно, что он так плохо ориентируется в происходящем. Это надо же, не заметить новую технику возвращений, просто как чурка какой-то, а не командир.

— Ладно, хватит переживать, — Ким хлопнул Ростика по плечу. — Ложись-ка отдыхать, у каждого своя забота. Пестель вот сделает нам эту систему и обозначит на манометрах положения стрелок, при которых следует перебрасывать баллоны, а я ему помогу.

— Лучше я, — заявила Лада, — тебе тоже следует отдохнуть. Ведь тебе же лететь с Ростом.

* * *

Через часок после обеда все было готово. Как ни странно, Пестель с Ладой возились с новой конструкцией всего-то ничего, а успели. И на манометрах теперь прямо на стекле была прорисована жирная, какая-то липкая черта. Баллоны были забиты, машина была облегчена до предела, и следовало отправляться в полет.

Ким вылетел в такой манере, что Росту стало ясно — парень решил показать класс. Черак тоже работал как полоумный, потому что все его действия были едва ли не отрепетированы под присмотром Пестеля. Да и день стоял отличный, кажется, впервые за всю весну стало ясно, что лета не миновать. Даже тут, на высоте, где не весь лед стаял.

Рост, разглядывая проносящиеся чуть быстрее, чем обычно, склоны Олимпа под машиной, за стеклом с его правой стороны, почему-то подумал, что хотел бы умереть вот в такой свежий и ясный день. Если можно, сказал он кому-то про себя, лучше весной. Это веселее, чем осенью, например.

И лишь потом сообразил, что думать о смерти в такой ситуации не следует. Он больше и не пытался. Хотя все было очень просто — они вылетели, и через пару часов, а то и раньше, могли быть уже мертвы. Или кто-то один из них мог умереть... Хотя все-таки хотелось, чтобы вернулись все.

Глава 4

Кабинет Председателя, как обычно, выглядел официозно-уютным. Ростик за свою жизнь видел не слишком много разных кабинетов, но этот вызывал у него доброе отношение. Он даже слегка отвлекался, чтобы проверить себя, и полагал, что не ошибается. Хотя с этой комнатой было много чего связано, и даже не слишком приятного.

Народ набрался тоже знакомый, с ними Рост ощущал себя гораздо лучше, чем с каким-нибудь сборищем чиновников или просто аппаратчиков из Белого дома. Он оглядел все собрание разом, чтобы ничего не перепутать.

Перегуда стоял рядом с Поликарпом Грузиновым, и оба что-то усиленно внушали Пестелю. Тот злился немного, даже пятна какие-то у него появились на щеках, но говорили они не слишком громко. Лада сидела на стуле у стеночки, вполоборота к Киму, который хмурился и показывал ей руками и ногами какие-то сложные движения, как будто правил антигравитационной лодкой, иногда Лада ладошкой демонстрировала себе положение этой самой воображаемой лодочки в воздухе. Ким иногда сердился и поправлял ее ладонь, словно бы это была моделька машины, а не живая рука. Лада потряхивала головой, не понимая, кажется, она училась делать развороты с креном, не теряя скорости. Совсем в углу восседали Герундий с Астаховым, которые пытались понять, почему на слабенький лагерь исследователей под Олимпом не напали гиеномедведи, которых, вообще-то, в тех краях было видимо-невидимо.

Рост подошел к Поликарпу, потому что тот постепенно стал злиться еще заметнее, чем Пестель.