Рождение и развитие ислама и мусульманской империи (VII-VIII вв.)

Кроме «Сиры» Ибн Исхак написал историю халифов, несколько десятков ссылок на которую имеется в сочинениях более поздних авторов. Наиболее поздняя ссылка касается событий 53 г. х. (27.XII.672–15.XII.673).

Хорошее представление о том, как формировались большие исторические сочинения, дают работы другого историка того же времени – Абу Михнафа Лута ибн Йахии. Он был, пожалуй, первым арабским историком, пришедшим к истории не от изучения хадисов, а от интереса к политическим событиям. Его отец был главой аздитов Куфы и принимал активное участие в политической жизни Ирака, участвовал в сражении при Сиффине на стороне ибн Абу Талиба и, вероятно, не стоял в стороне от других событий бурной политической жизни Ирака второй половины VII в. Абу Михнаб, естественно, интересовался всем этим.

Единого сводного исторического сочинения ему не удалось создать. Источники разного рода упоминают более сорока небольших сборников (Китаб), посвященных отдельным важным событиям. Из них сохранились рукописи двух сочинений о гибели ал-Хусайна и о восстании ал-Мухтара.

Значительная (и наиболее значимая) часть его материала была собрана, что называется по горячим следам, либо непосредственно из уст участников событий, либо через одного посредника. По существу, он был современником многих событий: последний эпизод, записанный им, – рассказ о гибели хариджитского вождя Шабиба ибн Абдал‘азиза в 129/746–47 г.

Современником Абу Михнафа был Абу Исма‘ил Мухаммад ал-Азди, от которого дошла ценная «История завоевания Сирии». О нем известно только, что он происходил из Басры, даже времени смерти его мы не знаем. О том, что он был современником Абу Михнафа, свидетельствует одинаковая длина цепи передатчиков информации о завоевании Сирии.

Глава 29. Правление ал-Махди и ал-Хади

Халифат ал-Махди

Приемник ал-Мансура находился в расцвете сил – Мухаммаду ал-Махди было 32 года и он имел достаточный военный и административный опыт. В отличие от отца полубербера, мать его принадлежала к потомкам химйяритских царей, и это придавало Мухаммаду дополнительный вес в глазах арабов.

Он взошел на престол с необычным и многозначительным тронным именем. Буквально «ал-Махди» значит «Ведомый истинным путем». В конце VII в. это слово начинает связываться с понятием «Спаситель Мира», тот, кто придет освободить мир от зла и возродить чистую религию. Придание эпитета ал-Махди имело, несомненно, пропагандистский смысл, перехватывая у шиитов идею и лозунг «Спасителя» из рода Али, хотя, конечно, и сами Аббасиды, и их окружение не видели в сыне ал-Мансура такого «Спасителя». Ту же пропагандистскую цель преследовало и имя сына ал-Махди – ал-Хади («Идущий праведным путем»). А массы недовольных, как мы увидим, искали и находили других, которые вели бы их праведным путем.

Возвратившись после хаджжа в Багдад, ал-Махди принялся за достройку своей ар-Русафы. Денег в казне хватало, хотя сообщение о том, что в ней в это время находилось 900600000 дирхемов (около 2800 тонн серебра) вызывает некоторое сомнение.

К весне, как обычно, начались сборы к очередному походу на Византию. В связи с этим ал-Махди с войском стал лагерем в ал-Барадане, в 4 фарсахах (24–25 км) по дороге в Мосул. Поход был успешным, арабское войско дошло до Анкиры (Анкары), взять ее, несмотря на подкрепление, посланное халифом, не удалось, и войско благополучно возвратилось без серьезных потерь.

В то время как одна мусульманская армия осаждала Анкару, в Басре собиралось войско для морского набега на Индию. Всего набралось 13500 человек, из которых только 2000 составляли воины регулярного войска (джунд), столько же, сколько было набрано добровольцев из портового люда. Вообще, добровольцы составляли большую часть этого войска.

Первым важным политическим актом ал-Махди стало освобождение части заключенных при ал-Мансуре, не отягощенных убийствами или пролитием крови. Говоря современным языком, это была амнистия политзаключенным. Она не коснулась только Мухаммада ибн Ибрахима, сына вождя шиитского восстания в Басре. Мухаммад, увидев, что помилование обошло его, испугался, что теперь его казнят, устроил себе какое-то укрытие в опустевшей темнице и спрятался там. Но о нем побеспокоился его, как теперь сказали бы, однокамерник, Йа‘куб ибн Дауд, получивший помилование и добившийся расположения ал-Махди. Он исхлопотал у ал-Махди освобождение и гарантию безопасности для Мухаммада, и тот вроде бы даже подарил ему 100000 дирхемов.

Эта история свидетельствует о желании ал-Махди найти пути примирения с Алидами. Но попытка эта оказалась бесплодной, да и не только шииты грозили спокойствию и безопасности государства.

Три цвета времени (восстание ал-Муканны)