Рождение Контролера

Он вышел навстречу, такой же крупный и чем-то похожий на Ганса, наверное, такими и были первые европейские поселенцы в Африке, основавшие прекрасную республику Трансвааль, что потом стала называться Южно-Африканской республикой и дольше всех отгораживалась стеной апартеида от коренного населения негров.

Я вскинул руки в нацистском приветствии.

— Слава Белому Братству!.. Самолет в порядке?.. Вылетаем немедленно.

Он кивнул.

— Полетят все?

— Со мной двое, — ответил я, — помогут. Нет, лучше трое.

Он кивнул, понимая меры предосторожности, дождался, когда бомбы перенесут в салон, где с ними сели Челубей и Левченко, закрыл за ними и, посвистывая, пошел к кабине, куда уже сел Куцардис с пистолетом в руке.

Я занял место в салоне, дистанционный взрыватель в нагрудном кармане, теперь только страх, что можем опоздать, судно с усиленным мотором развивает приличную скорость, а это значит, могут высадиться на берег Италии в тот момент, когда колеса самолета оторвутся от земли.

Самолет живо вырулил по траве в сторону моря, мотор зарычал громче, пропеллер раскрутился так, что лопасти превратились в полупрозрачный круг.

Самолет начал разбег, от земли оторвался достаточно легко и сразу пошел над морем в широком проеме между ярко-синим небом и сине-зеленым морем.

Купол над нами выгнулся ярко-синий, далеко внизу вода светло-зеленая, кое-где виднеются рыболовецкие суденышки.

Мир безгранично просторен, эпичен и радостен, каким может быть только в этих краях, где много солнца, ярких красок, вообще не бывает ни зимы, ни даже хмурой осени.

Я всматривался в раскинувшийся под колесами самолета простор, суденышки попадаются достаточно часто, но все не то, наконец высмотрел со спутника, что среди всех судов в этом регионе наш паром направляется сразу в Италию, хотя могли бы добраться до острова Пантеллерия, что всего в сорока трех милях от Туниса, что тоже Италия, но это не то, оттуда можно тоже только морем, а Фазлура эти задержки точно не устраивают…

Потому сразу в Сицилию, там напротив Туниса город Марсана, откуда воздушные пути, железные дороги, а еще ходят превосходные пассажирские лайнеры на материковую Италию, как и во Францию, Германию и всюду-всюду.

Я сказал с облегчением:

— Как хорошо, что не стали размениваться на Пантеллерию, а выбрали цель покрупнее. У нас есть шанс… Пока доплывут до Сицилии, мы догоним.

— Тьфу-тьфу, — сказал Челубей.

— Два раза тьфу-тьфу, — согласился Левченко. — И еще раз тьфу.

— Но как набрали столько людей, — сказал Челубей, — готовых умереть…

— … ради того, — договорил я, — чтобы навредить Европе?.. Шутишь, да?.. Шахиды обвязываются взрывчаткой, чтобы взорвать себя и прихватить на тот свет пару неверных, а лучше трех-четырех, а тут каждый может убить десятки тысяч!.. Представляешь, десять тысяч каждый из них заберет вместе с собой!.. А потом помрут миллионы! Можно ли вообразить такое щасте?.. Да там за место на судне точно драка была.

Левченко пробормотал:

— Да один только островок под названием Сицилия неплохо опустошить, это же пять миллионов проклятых европейцев!.. Но, понятно, никто там не останется, все поспешат нанести удар в сердце Европы, заражая все на пути…

Челобей сказал быстро:

— А если сообщить итальянской погранслужбе, что среди беженцев люди халифата, что везут опасный вирус?

Левченко покачал головой.

— Начнется бюрократия, пойдут перепроверки, не провокация ли, чтобы обидеть и без того измученных беженцев и вызвать волну негодования в исламском мире и среди правозащитников, чтоб они передохли…

Челубей сказал кровожадно:

— Вижу!.. Вон там!

Левченко всмотрелся, бросил лениво:

— Простое рыбацкое…

Еще через полчаса полета уже Левченко прокричал:

— Судно!.. Прямо по курсу!

Челубей ответил довольно:

— Да вот так, нашего пилота не собьешь… Прет прямо за ним по курсу, щас догонит…

Я с тревогой смотрел в появившийся далеко на горизонте берег. Корабль идет шустро, хотя и не на пределе, но только потому что переполнен.

Сердце на миг сжало неприятное чувство, судя по всему, там не меньше пятисот человек. На палубе сбились в такую плотную кучу, что дышать наверняка трудно.

Челубей сказал довольно:

— Что они делают, что делают!.. Не повезло тем, кого притиснули к бортам, там наверняка ребра трещат… Так им и надо.

Левченко ответил жизнерадостно:

— Это еще что!.. А тем, кто в трюме и во внутренних помещениях, вообще ад и геенна огненная… Там точно сидят друг у друга на головах.

— Даже в раскаленном машинном помещении, — сказал Челубей почти с сочувствием. — Оттуда точно вынесут трупы. Не всех, конечно, но кто-то откинет копыта.

Левченко крикнул в тревоге:

— До берега всего ничего!.. Считай, они уже приплыли!

Я пробрался к кабине пилота, прокричал, перекрывая грохот двигателя:

— Джонс, заходи на цель!

Он сказал несколько нервно:

— Не успеваем… Нужно сделать маневр…

— Просто заходи, — прокричал я. — Челубей… готовь, все три, я сам сброшу.

Джонс сказал быстро:

— Погодите, я снижусь…

— Некогда, — крикнул я. — Берег уже рядом!.. Давай прямо…

— Не попадешь с такой высоты.

— Другого шанса у нас нет, — сказал я с отчаянием. — Давай!