Рождение Контролера

Он сделал паузу, я ответил с понятным чувством благодарности:

— Спасибо. А от вас только люди и снаряжение. Пока что в моем распоряжении одни аналитики.

— В вашем распоряжении будут лучшие, — сообщил он. — Кстати, я их уже отбираю для вас. Лучших из лучших. Когда нужна первая группа?

— Год назад, — ответил я. — Но готов вылететь с нею и сегодня.

Он помолчал, рассматривая меня испытующе.

— А вам-то зачем?

— Должен увидеть, — пояснил я, — как кто работает. Посмотрю, кого поставить старшим.

— Да там уже есть…

— Возможно, — ответил я, — он им и останется. Важно, чтобы сработали наилучшим образом. Это самое важное, а не ваши, мои или начальства выше предпочтения.

Он подумал, кивнул.

— Вы правы, иногда сверху присылают своих людей. Обычно это в самом деле лучшие. Но, понимаю, они же одновременно информаторы… Хорошо, через час будут у вас. Снаряжение стандартное или что-то особое?

— Только репудин-шесть, — сказал я. — На случай, если там еще есть комары вида Антей. Не хотелось бы, чтобы кто-то подхватил скоротечную малярию. Хотя это и не смертельно, но все же противно.

— Через час, — ответил он.

— Спасибо, — сказал я. — Аркадий Валентинович…

Он кивнул.

— Действуйте, Владимир Алексеевич.

Ингрид молчала, пока спускались по лестнице и выходили на крыльцо, даже открывая дверцу машины, не промолвила ни слова, и лишь когда вырулила на шоссе, поинтересовалась:

— В кафе или в ресторан?

— Чего вдруг? — спросил я настороженно. — А почему не в библиотеку?

— Ты же постоянно жрешь, — напомнила она. — А в библиотеке только пища от духовенства.

— Духовная, — уточнил я. — Ее тоже жру.

— А насчет гастрономии уже приутих?

Я подумал, покачал головой.

— Ну, если тебе хочется набить пузо, то давай заедем, но ты же силовая структура, должна прикрывать меня, а не прикрываться мною, бесстыдница!

— Похоже, — заметила она оценивающе, — у тебя период жора закончился. А то даже не знаю, как ты все усваивал! Но, наверное, восстановил доболезненную форму и остановился?

— Ничуть, — сообщил я, — все еще наращиваю емкость нейронов и скорость регенерации нервной ткани… Но силовым структурам такое не увидеть. И жалко, да?

— Ничуть, — отрезала она. — Нам важнее, чтобы у тебя хорошо работали сердце, печень и мускулатура. Твоя нейронная сеть в мозгу вполне устраивает и такая. У нас в Управлении реалисты. Ты сумел показать себя как исполнителем, так и координатором двух успешнейших операций, потому у нас мудро решили не пытаться прыгнуть выше головы.

Я слушал, кивал, она не замечает, что светофор пару раз нам подыграл, включив красный на секунду позже, так что успели, а еще разок зеленый зажегся раньше, но дальше я сдержал понятное желание сделать нам зеленую улицу.

Вдали показалось здание, где расположился наш отдел, который мы все еще называем по-разному: Отдел по рассмотрению глобальных рисков, Отдел Предотвращения Катастроф и даже ГКЧП, а я предпочитаю КЗАЧ, в детстве придумал Комитет Защиты Человечества, который защищал бы планету от пришельцев и безумных профессоров.

Вообще-то даже комплекс научно-исследовательских институтов и лабораторий называем, чтобы не заморачиваться, Центром Мацанюка, хотя в частности указываем то Институт нейрофизиологии, то Институт регенеративной медицины, то Центр антиэйджинга…

Ингрид красиво развернулась и подогнала машину задницей к подъезду.

— Думай, — посоветовала она, — как будешь выполнять задание.

Я посмотрел на нее с интересом.

— Полагаешь, только и делаю, что с тобой чирикаю?.. Для этого мне хватает миллионной доли моего мозга.

Она вышла раньше, чем я открыл для нее дверцу, сказала уязвленно:

— И что надумал?.. В чрезвычайных условиях забрасывают десант из стратосферы. Мне пришлось трижды… В спецкостюмах, с кислородными масками… но это когда счет идет на часы. А сейчас неизвестно, на какой стадии там работы, потому придется обычным авиарейсом.

— В Тунис есть прямые? — спросил я. — Ага, есть… Москва — Тунис… Тунис — это и столица Туниса, и аэропорт под названием «Тунис» и еще много чего, вылет через четыре часа… Следующий через двое суток… Блин, а как же с билетами?

Охрана пропустила нас через вереницу сканеров, на лестнице Ингрид сказала немножко тревожно:

— Обычно для всяких разных случаев сохраняется бронирование на несколько мест. Продают уже перед самой посадкой.

— Надеюсь, — сказал я, — Мещерский об этом знает.

Она усмехнулась.

— Не волнуйся. Улететь улетим. А вот там у нас прикрытия не будет.

— Тунис, — напомнил я, — страна ислама. У нас Левченко — прирожденный исламист. Да и я знаю культуру Востока достаточно хорошо. А как тебя и остальных представить… придумаем. Ты же вроде берберица?

— Берберка, — отрезала она. — И необязательно твоей женой. А еще лучше туарегшей!

— А что там? — спросил я. — Ах да, вспомнил… У них еще круче, женщины ходят с открытыми лицами, а мужчины носят паранджу? Да, круто. Надеюсь, в Европе до этого дойдет не скоро.

— Скоро, — пообещала она зловеще, — тогда я над тобой поизмываюсь!

— А как же общество охраны животных?