Рождение королевы

До дома капитана Тулона Дагобер добрался быстро. Правда ограду ему преодолеть не удалось. Очень уж хитрые плетения были на ней накручены. Он легко мог взломать их чистой силой, но это было равно трубачу и герольду, идущим перед королевским кортежем.

Пришлось думать, изобретать. В итоге король обошел дом, и забрался на дерево, растущее у самой задней калитки. Развесистые ветки позволили ему заглянуть в сад, и мужчина замер, любуясь невиданным зрелищем. Вся семья капитана сидела вокруг большой жаровни, на которой шкворчало мясо. Рядом на низком столике красовались блюда с овощами и фруктами, кувшины с напитками, тарелки и кубки. Юноша, весьма похожий лицом на капитана, но очень светлый блондин перебирал струны гитары. Женщина с белыми волосами прислонилась к плечу Тулона, а он ласково целовал ее макушку. Две девушки – обе яркие брюнетки, негромко пели, глядя в огонь. Все вместе напоминало стоянку в походе, или посиделки в Заповедном лесу. Оборотни часто проводили теплые летние ночи у огня, блюдя память предков, и нередко сохраняли свои традиции в больших городах.

Было понятно, что девушки никуда не уйдут из сада до утра, а если и уйдут – то в дом. Можно было возвращаться во дворец. Но Дагобер немного повозился в развилке, устраиваясь удобнее, закрепил себя на всякий случай силовой петлей, и вслушался в негромкие мягкие голоса.

Песня была очень старинная. В городах таких давно не пели. В столице многоголосье уступило место сольным выступлениям, а вот в лесу, там, где волки сливались в единый хор лунной ночью еще сохранились такие прекрасные длинные баллады, текучие и плавные, как глубокая река.

Король слышал эту песнь лишь однажды – когда зеленым юнцом служил в крепости, охраняющей границу с Заповедным лесом. Тогда тоже было лето, и обнаженная маркитанка прижалась к его боку, разделив с ним сеновал и короткую летнюю ночь.

Они уже сладко дремали, добирая упущенный сон, когда со стороны леса прилетела эта песня. И девушка встрепенулась. Потянулась, как кошка, выгибая спину. Луна заплясала в ее зрачках. «Полукровка» – понял тогда Дагобер и напрягся. Тогда мир с оборотнями казался несбыточной мечтой, и полузверей опасались. Она же выбралась из шуршащей копны, взлетела на стену, едва касаясь босыми пятками ступеней деревянной лестницы, и… присоединилась к хору!

Мелодия была так прекрасна, что кронпринц Дагобер не уснул той ночью, а поутру начал прилагать усилия, чтобы добиться примирения с оборотнями. А через полсотни лет знакомые ноты снова перенесли его туда, в ту жаркую ночь, наполненную ароматами сухой травы и юного тела.

Встряхнувшись, король вынырнул из грез и тут же замер, пытаясь понять, что же заставило его вернуться в реальный мир? Песня оборвалась. Внизу капитан снял с огня мясо, положил порцию на тарелку для жены, раздал такие же блюда детям. Белокурая красавица ломала хлеб, высокая брюнетка передавала приборы, та, что пониже, оборотница, разливала напитки. Просто ужин, семейный ужин. Отчего же у короля опять щемит сердце?

Глава 18

Остаток лета Рада и Карина никуда не выходили без защитных амулетов и сопровождения слуг. Даже за травами дочери капитана ходили в полной магической защите – словно в лес, кишащий упырями. Не смотря на все предосторожности, во время их вылазок оборотница порой напрягалась, начинала прислушиваться или принюхиваться, а потом торопила Радмилу идти еще быстрее.

– Да в чем дело? – удивлялась магичка, и шутила: – опять тебе лорд Ворон каркнул?

Волчица шуток не принимала, утаскивала сестру домой, не слушая возражений.

К осени, когда вылазки прекратились, Карина все же призналась, что чувствовала чье-то внимание.

– Не злобное или опасное, нет, – тряхнула головой волчица, – просто пристальное внимание и больше к тебе, чем ко мне. Потому я тебя и уводила побыстрее.

– А сразу сказать не могла? – изумилась Радмила.

– Ты начала бы искать, применила магию, – передернула плечами Кора. Как все оборотни она не любила концентрированные заклинания, воспринимая их, как холодный огонь. – Проще было уйти.

– А что, если это был какой-то ненормальный? – возмутилась Рада. – Помнишь магистр рассказывал нам, что иногда молодые маги сходят с ума, вообразив себя сильнейшими в мире?

– Опасности не было, – уверенно возражала сестра, – я же чувствую это!

– Тебе может и не было, – все еще переживая проворчала Радмила, – а вдруг этот неизвестный к другим девушкам приставал?

– Ночью? В парке? – фыркнула оборотница. – Выпадал из кустов с предложением подержать корзинку?

Сестрам стало смешно и разговор сам собой перешел на другие темы.

В септябре начались занятия в Академии Магии. Радмила поступила на первый курс факультета артефакторики, а Карина на траволечение и сборы. Корпуса находились в разных концах учебного заведения, так что встречались студентки либо по дороге на учебу – если утренние занятия совпадали по времени, либо уже дома, за ужином. К тому же учеба требовала много сил и времени, так что даже вечера сестры проводили раздельно, за учебниками.