Рождение Мары

Мара часами нюхала траву и слушала умиротворяющее щебетание Нанду – подлец то и дело перевоплощался вне тренировок и ни разу не был пойман, – но все впустую. Поддержка пришла откуда не ждали. После очередного провала у Смеартона в общей комнате Мару поймала Ида ван дер Вауде. Отвела соседку на улицу, подальше от домиков и главного здания и разъяснила азы.

Оказалось, что зимним перевертышам нужен другой настрой. Не желание слиться с природой, а потребность скрыться от чужих глаз.

– Не зацикливайся на том, что должно получиться, – советовала Ида. – Смеартон нарочно тебя путает. Плевать, рыжими будут волосы или зелеными. И будут ли они вообще. Моя первая трансформация произошла в торговом центре. Мы с друзьями… Неважно. Короче, за нами шли охранники. Вот тогда я и стала блондинкой, и мне удалось сбежать.

– А мне что делать? – Мара слабо верила, что визуализации и прочая психологическая дурь могут ей помочь.

Ни Эдлунд, ни Брин так и не подобрались к важным центрам ее мозга. Возможно, стихийные трансформации – ее удел.

– Закрой глаза. Представь, что ты посреди толпы. Мелькают чужие лица, все они тебе незнакомы. Где-то там, среди них, есть люди, которые ищут тебя. Хотят убить. Ты не знаешь, как они выглядят, кто они, сколько их. Побежишь – привлечешь внимание. Спрятаться негде. Ты должна слиться с этой толпой. Раствориться. Тебя нет. Ты – это не ты, это кто-то чужой. И можешь видеть себя со стороны.

Мара поборола скептический настрой и попыталась представить: вот она стоит посреди улицы. Ее ищут. Мерзкое, щекочущее кишки чувство невнятной тревоги. Скрыться, раствориться, исчезнуть. По спине пробежали мурашки, ей стало жарко и вместе с тем легко-легко. Как будто она замерзла, а потом залезла в горячий душ: тело согрелось, страхи смылись водой. Никого вокруг. Ни толпы, ни преследователей. Блаженная белесая дымка.

– Открывай глаза, – откуда-то издалека раздался голос Иды.

Мара разлепила веки: все тот же Линдхольм, теплое июльское солнце, над низкорослыми желтыми цветочками жужжит шмель.

– Опять ничего? – вздохнула она.

– Смотри, – голландка протянула телефон с включенной фронтальной камерой.

Мара не сразу поняла, что движущееся на экране изображение – это она сама. Ее волосы не только стали русыми, но и вытянулись. Теперь они доставали ей до плеч. Мара даже не знала, радостно ей было или страшно видеть себя в ином облике. К тому, что другие меняют внешность, она привыкла, а вот собственное перевоплощение пока немного пугало.

– Странно, а почему не рыжие? – Мара разглядывала свои длинные пряди.

– Откуда мне знать, – дернула плечом Ида. – Не все же родственники до пятого колена у тебя были рыжими. Видимо, твой организм решил, что рыжий – слишком яркий цвет для того, чтобы скрыться.

– А как мне выбрать, какую часть трансформировать? Глаза, волосы, нос?

– Ты должна убедить себя, что именно эта часть привлекает к тебе внимание. От нее зависит, заметят тебя или нет.

– Поняла. Как в сказке про лисий хвост.

– В какой сказке? – Ида наморщила лоб.

– Ну, как лиса убегала от собак и решила, что ее хвост – плохой, потому что мешал…

– Не начинай. Вот вечно с тобой так: хочешь помочь, а ты разводишь какую-то чушь. Все, мне пора на факультатив по хинди.

– Собираешься подружиться с Рашми?

– Не тупи. Отец велел, – Ида презрительно хмыкнула и пошла к главному зданию.

Мара тоже вынуждена была поторопиться: мадам Венсан ждала ее на семинар по французскому. К счастью, обратное перевоплощение далось куда легче, надо было всего-навсего стряхнуть с себя фантазию про опасность, как липкую паутину.

Вечером, покончив с вбиванием в компьютер табелей по успеваемости для Вукович, Мара рванула к домику Брин, чтобы поделиться новостью. Но исландка и сама еле сидела от нетерпения.

– Ты не поверишь, что я сегодня видела! – выстрелила она пулеметной очередью.

Теперь бесполезно было что-то говорить, пока подруга не выскажет все, что у нее накопилось.

– И что же? – вежливо поинтересовалась Мара.

– Пойдем, я хочу найти Джо.

– Они на улице, Нанду опять горланит свои песни.

– Надо срочно их позвать!

Когда все были в сборе, Брин дрожащими пальцами вытащила свой телефон и открыла галерею фотографий.

– Не могла просто выслать нам картинки? – спросил Нанду, недовольный тем, что его оторвали от стайки девиц.

– И пропустить вашу реакцию? – Глаза Брин лихорадочно блестели. – Вот уж нет! Смотрите!

На снимках была пустая комната с бетонными стенами, исписанными сверху донизу.

– Что это? – спросила Мара, вглядываясь в нагромождение имен.

– Маяк. Верхнее помещение, где стоит прожектор. Это старая традиция: влюбленные парочки пишут на стенах свои имена, чтобы их любовь длилась вечно. Густав говорит, что это только грязь и варварство. Сегодня мы хотели все закрасить, он даже приволок огромное ведро белой краски. Но тут примчался Эдлунд и запретил что-либо трогать. Никогда его таким не видела. Орал, что красить будут, когда он умрет, а до тех пор пусть все остается как есть.

– И что? – устало осведомился Нанду.

– А вот, погляди, – Брин приблизила изображение.