Рождение неолиберальной политики

Недавние исследования показали, что особенности развития американских городов, описанные Хэйденом и в пространственном отношении определённые расовыми и классовыми различиями, были явлением далеко не случайным. Облик городов формировался под влиянием глубокого структурного неравенства, существовавшего между чёрными, белыми и испаноязычными америкацами. Своё влияние оказывала и деятельность федеральных агентств, которые часто шли на поводу у предрассудков местного населения Чикаго, Детройта, Окленда, населения городов и пригородов Юга[750]. Чёрные, как правило, концентрировались в самых бедных городских районах, а более состоятельные белые волнами переезжали в пригороды[751]. Одновременно государство через налоговую систему субсидировало домовладельцев из среднего и верхнего класса. Федеральное правительство помогало благоустраивать местность и выделяло деньги на инфраструктуру и дороги; в результате центр экономической тяжести сместился со старого промышленного Севера на Юг и на Запад[752]. Власти штатов и округов, иногда при поддержке федеральных судей, формировали и применяли законодательную базу, которая ограничивала права бедных и меньшинств с помощью правил зонирования, устанавливавших социальный и расовый состав определённых районов; применялась и практика «красной черты» (проще говоря, исключение чёрных из числа тех, кто мог получить жилищную субсидию или ипотеку)[753].

В результате всего этого процесс развития городов и пригородов доставил самые тяжёлые проблемы афроамериканцам. В 1950–1960-е годы главным объектом жилищной и городской политики во многих случаях являлись бедные афроамериканцы, которые в ходе «Великого переселения» в больших количествах приезжали с Юга в города Севера, надеясь найти там работу и лучшие возможности. Тему афроамериканской миграции нельзя отделять от параллельной темы «белой пригородной мечты», которая в XX в. непрерывно присутствовала в истории американского городского пространства. Чернокожие, естественно, хотели участвовать в осуществлении этой мечты, вырваться из бедности и существования фактически в гетто, но в послевоенные годы встречали препятствия на каждом шагу. Они скапливались в трущобных городских районах, становились жертвами жилищной дискриминации, сегрегации, отсутствия частных инвестиций, загрязнения среды и махинаций с проведением границ избирательных округов. А белые уезжали из городов. По словам Эндрю Визе, уязвимость афроамериканцев перед этими завуалированными или откровенными формами предвзятости накладывала «тяжкое бремя на всякого, кто жил в чёрных кварталах, и ограничивала потенциал развития чёрных районов»[754]. Федеральные субсидии, выделенные в 1940–1950-е годы управлением по жилищным вопросам, усилили сегрегированность пригородов. По мнению Виза, дело было в «укоренившемся представлении о привилегированном пространстве, которое естественным образом предназначено для белых, и афроамериканском пространстве — ненормальном, опасном и вызывающем неприятные эмоции»[755].

В США пик развития пригородов пришёлся на середину XX в., когда федеральные власти избрали в качестве приоритетной жилой единицы отдельный дом на одну семью. Важные политические решения, приятые в период 1930–1970-х годов, прочно закрепили тенденцию к безостановочному разрастанию пригородов, а это оказало влияние на политическую и демократическую культуру страны. Начиная с непоследовательной реакции Герберта Гувера на Великую депрессию и потом на протяжении всего Нового курса федеральные власти создавали систему стимулов, которая поощряла развитие пригородов за счёт других форм государственного жилищного строительства. В 1933 г. была создана Корпорация кредитования домовладельцев; её задача заключалась в рефинансировании жилищной ипотеки и помощи тем её держателям, которым грозила потеря права выкупа заложенного имущества. Управление по жилищным вопросам ориентировалось на Корпорацию в своей классификации жилой недвижимости, которая стала началом ныне печально известной практики зонирования и «красной черты». Как отмечает Хэйден, «высшие разряды были присвоены районам с полностью белым протестантским населением, а районам со смешанным населением они отказывали в кредитах»[756]. Управление разработало правила заключения жилищных сделок, требования к типам жилья, разрешённого в определённых районах, и предоставляло кредиты для небольшого ремонта, что делало покупку жилья более привлекательной. Конечной целью было поощрение роста семейных домовладений и белых пригородов.