Рождение неолиберальной политики

Правительство в лице министра по охране окружающей среды Питера Шора заявило, что план с жилищными инвестиционными программами обладает четырьмя явными достоинствами: можно будет лучше контролировать расходы и более гибко использовать средства; муниципалитеты получат больше полномочий в выборе финансовых решений; программы создадут стимулы для повышения рентабельности; наконец, они позволят более полно учитывать местные жилищные нужды[791]. Замысел состоял в следующем. Муниципалитеты готовят местные программы и подают конкурсные заявки на то количество денег, которые считают для себя необходимым. Центральное правительство выделяет ресурсы сообразно достоинствам программ и перераспределяет их в пользу наиболее нуждающихся. На словах лейбористы подчёркивали свою преданность жилищному равенству. Например, в программном документ 1978 г. с перечнем приоритетов говорилось: «Реформы, к которым мы стремимся, направлены на то, чтобы государственное жильё было доступно всем, кто хочет его арендовать, чтобы распространить на арендаторов государственного жилья права и свободы, имеющиеся у обладателей разных видов жилищной собственности, и добиться равного статуса для всех видов пользования жильём»[792]. Но проблема, естественно, состояла в том, что выделялось меньше денег на строительство, ремонт и обслуживание жилищ. Поэтому на деле схема жилищных программ привела к росту влияния центрального правительства за счёт усиления контроля над муниципальными властями, а также послужила предлогом для значительного снижения финансирования, которое при консервативных правительствах 1980-х годов продолжало снижаться ещё быстрее[793].

Таким образом, и для США, и для Англии характерна преемственность между политикой 1970-х и 1980-х годов. Бывший сотрудник министерства промышленности и член группы политических консультантов на Даунинг-стрит, 10, Эндрю Дагуид считал, что жилищная политика Консервативной партии после 1979 г. не определялась в первую очередь идеологическими соображениями и скорее просто следовала тому, что продолжили бы и лейбористы, если бы опять победили[794]. Конечно, это только личное мнение, потому что любое лейбористское правительство, победи лейбористы на выборах, испытывало бы давление с самых разных сторон. Скажем, маловероятно, что программа «Право на приобретение» стала бы при лейбористах такой же флагманской политикой, какой была при Тэтчер. Но продажа муниципального жилья, вполне возможно, продолжилась бы. Радикализация жилищной политики после 1980 г. в Англии и США — несомненный факт. Вместе с тем в США новый подход заявил о себе уже в разработке «Раздела 8». Для Англии 1970-х годов характерны привлечение частного сектора к обеспечению доступным жильём и частичное сокращение государственного строительства, вызванное бюджетной экономией и зарождавшейся политикой продажи муниципального жилья. Таким образом, политика в отношении доступного жилья и городской реконструкции изменилась ещё до Рейгана и Тэтчер.

Джимми Картер и ограничение роли государства

Эту тенденцию в США продолжила администрация Картера (1977–1981). Картер закрепил отход от государственного жилищного строительства; отчасти это объяснялось усугублением стагфляции, охватившей страну в конце 1970-х годов. «Раздел 8» изначально содержал три подпрограммы. «Программа по наличному жилью Раздела 8» открывала доступ к наличному жилому фонду с помощью ваучерной схемы (потом она стала программой жилищных пособий, которую обычной отождествляют с названием «Раздел 8»), «Программа нового строительства Раздела 8» ведала собственно строительством, а «Программа капитального ремонта и реконструкции Раздела 8», как это понятно, ремонтом и реконструкцией. Администрация Картера начала резкое сокращение первых двух подпрограмм. Если в 1976 г. по программе нового строительства было построено около 170 тыс. жилых единиц, а по программе наличного жилья ещё 175 тыс. семей получили жилищные пособия[795], то в 1980 г. построены 92.554 единицы и добавлены только 38.740 субсидированных единиц[796].