Рождение неолиберальной политики

Объявленная Картером в 1978 г. программа «Национальная городская политика» предусматривала направление ресурсов в адрес самых бедных и снижение роли государства. В информационном бюллетене перечислялись руководящие принципы, в том числе повышение «гибкости» подхода к различным местным проблемам, приоритизация задач согласно «нуждам местных сообществ», «укрепление» и «поддержание» существующей застройки и повышение роли частного сектора. Что касается роли федерального правительства, то о ней говорилось недвусмысленно: «Федеральные ресурсы ограниченны. Для обеспечения дальнейшей работоспособности и эффективности существующих программ необходима полная их переоценка. Чтобы получить максимальную отдачу от имеющихся федеральных ресурсов, следует сделать всё возможное, чтобы штаты и округа использовали их для привлечения дополнительных общественных и частных инвестиций в свои сообщества. Сама по себе федеральная помощь никогда не будет достаточной для удовлетворения потребностей местных сообществ. Но если она используется в сочетании с другими источниками финансирования, она может сыграть принципиально важную роль катализатора»[798]. Таким образом, администрация Картера продолжила путь в направлении, намеченном при Никсоне, и создавала предпосылки для решительных действий Рейгана после 1980 г. Стратегия Картера была схожа со стратегией Лейбористской партии в Англии, где, как мы видели, эксперименты с жилищными инвестиционными программами преследовали двоякую цель: передать решение жилищных вопросов муниципалитетам и одновременно сократить им финансирование. Кроме того, стратегия администрации Картера создавала атмосферу, благоприятную для сотрудничества местных властей с частным сектором, и тем готовила почву для организации внутригородских зон предпринимательства при Рейгане.

В качестве контрапункта своего фискального аскетизма администрация Картера провела очень важную корректирующую реформу — закон о реинвестициях в местные сообщества. Этот закон, принятый в 1977 г., гарантировал малоимущим группам — в особенности афроамериканцам и другим меньшинствам — доступ к получению в банках льготных жилищных и ипотечных кредитов. В частности, закон запрещал неприглядную практику зонирования, когда банки ранжировали районы в соответствии с уровнем риска неплатежеспособности их населения[799]. Эта практика нередко становилась предлогом для продолжения расовой сегрегации в американских городах, поскольку районы, заселённые чернокожими, обычно получали низкий рейтинг и их жители практически не имели возможности получить кредит на приобретение жилья в других, особенно пригородных, районах. С точки зрения «либеральных» реформаторов в администрации, эта практика была тем более неприемлемой ещё и потому, что рейтинги преимущественно белых районов понижались, если в них начинали селиться чернокожие. В результате напряжённость только обострялась, и в связи с расовым смешением в разных районах дело доходило даже до волнений.

Закон о реинвестициях в местные сообщества обязывал банки выдавать кредиты физическим лицам и предпринимателям, зарегистрированным в городских районах с населением низкого и небольшого достатка, наравне с жителями зажиточных и преимущественно белых пригородов. Условием деятельности банков стала обязанность выдавать кредиты во всех районах, где они в соответствии с лицензией могли вести операции. Созданный законом новый порядок финансирования позволил успешно регенерировать такое районы, как Норт-сайд Манчестер в Питтсбурге, где, по словам историка Томаса Ханчетта, «местные активисты использовали доллары закона о реинвестициях в местные сообщества, чтобы запустить процесс достойной внимания модернизации»[800]. Закон был примером усилий Демократической партии по увеличению доступности жилья для обитателей бедных районов, несмотря на федеральные бюджетные ограничения конца 1970-х годов. Он стал важной реформой, поскольку искоренил болезненную и неправомерную форму жилищной дискриминации, которая пятнала облик юридического равенства и гражданских прав в послевоенной Америке.

Демократия собственников и индивидуальная свобода: жилищное обеспечение и неолиберальные идеи