Рождение новой республики

Два или три дня прошли, посвященные рассмотрению текущих вопросов. Тем временем начал медленно кристаллизовался план, и, наконец, было выбрано место для великого строительства. Сэр Джон Адамс, мой отец, предложил использовать Огненный Пик.

Он также объяснил преимущества такого решения. Шахты снабдили бы строительство металлом, требуемым для работы. Город защитил бы работников. На Огненном Пике были фермы и заводы синтетической пищи, чтобы накормить их. Местоположение было настолько отдаленным, что неожиданное нападение становилось маловероятным.

Пока он говорил, я вспомнил про большую пещеру, в которой я потерялся в детстве. Я нетерпеливо выждал, пока отец не закончил, затем вскочил импульсивно на ноги и сообщал собранию, что я могу указать место, где тысяча судов могла бы быть построена без риска обнаружения, даже если бы весь флот Металлов непрерывно курсировал над ним. Я был немного взволнован; но, с несколькими наводящими вопросами от Гарднера, рассказал все, что знал о пещере.

Я предположил, что её можно осветить атомными огнями, что батарея дезинтеграторов легко уничтожит джунгли, что узкая шахта, через которую я провалился, могла быть расширена и очищена, чтобы через нее могли взлетать корабли. Пещера находилась рядом с Огненным Пиком, так что металл и необходимое оборудование можно было бы легко доставить оттуда. С этим дополнением была единодушно одобрена программа, и планы были приняты к исполнению.

Было согласовано, чтобы Гарднер, отец и я отправились сразу в Огненный Пик, чтобы начать приготовления: очистить пещеру, расширить вход и обеспечить поставки пищи и металла с такой скоростью, какую только возможно было обеспечить. Делегаты из других частей Луны обещали нам прислать инженеров и рабочих в крайне сжатые сроки. Уоррингтон возвращался к армии в Теофил, а Доэн — на свой маленький, но дерзкий флот. У нас было все же несколько дней до восхода солнца, чтобы добраться до наших мест назначения прежде, чем восход светила возвести о возобновлении военных действий. Вернувшись в квартиру, которую я делил с Бенедиктом, я услышал из-за закрытой двери то, что заставило меня ворваться внутрь, пылая пламенем гнева и ярости.

— … Я буду всегда думать о тебе, Джон…

Голос Лероды звенел в тишине. Кто-то слушал запись, которую она дала мне! Я нашел Бенедикта, моего красавчика соседа, склонившегося над маленьким плейером, который я случайно забыл на столе.

— … Если ты вернешься, я буду ждать…

Сосед не ожидал моего прихода в этот час. Он подскочил, замялся, покраснел. Я выдернул устройство из его рук и выключил его, затем схватил наглеца за воротник. Я был на грани взрыва; казалось кощунством, что он услышал те заветные слова.

— Да в чем дело, Адамс? — бормотал он. — Прошу прощения. Я не знал, что там записано… Думал, что это стандартный отчет, песня или анекдоты.

— Стандартный отчет с такой подписью?

Я указал на слова.

«Джону Адамсу. Слушай это, когда думаешь обо мне», — написанные аккуратным почерком Лероды.

Растерянность Бенедикта сменилась яростью.

— Адамс! Если вы расскажете об этом случае, я убью вас, как собаку!

— Вы можете назвать место и время, — отрезал я.

— Нет, как офицеры, мы не можем позволить себе этого. Но сразу после войны…

Он повернулся и вышел.

Глава XVIII. В Пещерах Огненного Пика

Несколько часов спустя мы были уже в наших скафандрах. Большинство делегатов возвращалось в их города, хотя достаточно осталось, чтобы составить постоянный корпус для нового правительства. Гринвилл, Финансовый Директор, оставался с Бенедиктом, странным молодым человеком, который стал его секретарем. Остыв, я осознал, что молодой офицер не совершил большего преступления, он всего лишь удовлетворил естественное любопытство. Я не должен был оставлять плейер и запись там, где он мог достать их. Прежде чем я уехал, я принес ему извинения за свои поспешные слова, и он с улыбкой попросил у меня прощения. Мы разошлись добрыми приятелями.

Дженкинс, с его селенитами, должен был доставить Гарднера, отца и меня в Огненный Пик и возвратиться немедленно, чтобы забрать Уоррингтона в Теофил. Генерал занимался организацией лунного правительства и не смог уехать из Куррукваррука в течение лунного дня.

Четверо из нас, с тостом за свободу Луны, все еще звенящим в ушах, ступили в большой цилиндр шлюза, закрыли внутреннюю дверь и открыли клапан. Уоррингтон, Майерс, и Гринвилл за большой прозрачной дверью из кварцевого стекла махнули нам рукой на прощание и поспешно ушли.

Последний воздух зашипел, с умирающим стоном. Дженкинс открыл внешнюю дверь, и вновь мы очутились в фантастической реальности ледяной лунной ночи. Старый разведчик, сидя на корточках в серебристый космической броне, обратился к «лунным телятам». Алые, блестящие и неуклюжие чудовища подошли к нам, прыгая на огромных ногах кузнечиков по блестящей равнине замороженного воздуха.