Рождение новой России

В 50–60-х годах «разбоев» на Дону не было, но «отягощения и непорядки» от старшин обусловили «возмущения, побеги и шатости». Среди казаков ходили «возмутительные письма». Казаки жаловались, что их «из лесу с работы не отпускают», что они «оголели и разорились», остается только уйти с Дона, и «все в сомнение пришли».

В 1753 г. на Дон для «секретного следствия» по указу генерал-прокурора был направлен бригадир И. В. Павлов.

Он получил приказ «наискорее забирать» «возмутительные письма», разыскать и арестовать зачинщиков волнений, пресечь «возмущения и шатости». Большинство зачинщиков оказались «люди худого состояния», а некоторые из них, как, например, Подтяжкин, пользовались у властей худой славой как укрыватели беглых. Энергичные действия и жестокость Павлова возымели действие: хотя «казаки все в сомнение пришли», но «шатость» удалось прекратить.

Волнение донских казаков с особой силой вспыхнуло в 1772 г. в связи с требованиями со стороны правительства выслать тысячную команду в действующую армию. Выступление казаков в своих личных целях использовал атаман Войска Донского Ефремов, опасавшийся репрессий со стороны правительства. Когда на Дон приехал с особыми полномочиями генерал Черепов, Ефремов отказался ему повиноваться.

Казачество волновалось, опасаясь «регулярства», т. е. распространения на Дон обязанностей регулярного войска. Поговаривали, что Черепов начнет Дон «делить». Нужно сказать, что выбор кандидатуры Черепова нельзя назвать удачным, даже с точки зрения правительства: Черепов прославился своей жестокостью по отношению к яицким казакам. Казаки кричали: «Это-де не Яицкое — войско Донское!».

Черепова избили, не стали слушать даже Ефремова, выступившего в роли защитника интересов казачества. Казаки укрепляли свои станицы, готовились к сражениям с правительственными войсками. С большим трудом старшинам удалось уговорить казаков принять войсковую грамоту, осуждавшую «бунтовщиков». Черепов приступил к допросам, применяя батоги и розги. В ответ осенью 1772 г. волнение вспыхнуло с новой силой, и лишь события крестьянской войны побудили правительство отказаться от преследования их участников.

Еще в худшем положении оказалось созданное в 30-х годах волжское казачье войско, образованное из переселенных на Царицынскую крепостную линию донских казаков и украинцев, проживавших на Дону.

На Царицынскую линию послали самых бедных казаков. Они голодали, жили в ужасных условиях, в холодных землянках, с трудом находя корм для своих лошадей. С большим трудом осваивали казаки новые места.

В 1770 г. еще одно испытание выпало на долю нищего волжского казачества: правительство переселяло 517 семей волжских казаков в Моздок. Едва успевшие обжиться на Волге казаки должны были бросать все и уезжать в далекие края. Начались волнения.

В 1772 г. беглый крестьянин Федот Иванович Богомолов, проживавший в центре волжского казачества Дубовке и здесь зачислившийся в Московский легион, объявил себя чудесно спасшимся Петром III. Несмотря на то, что Богомолов был совершенно не похож на покойного императора («отменен»), многие признали его таковым — сказывался присущий народу той поры наивный монархизм. Среди волжских казаков еще за год до Богомолова распространился слух, что среди записавшихся в легион находится Петр III. Этим и воспользовался Богомолов. К нему стали сходиться волжские и донские казаки. Вскоре у «Петра Федоровича» — Богомолова появился и «государственный секретарь» — донской казак Спиридон Долотин, записавшийся в легионную команду.

Поводом к волнениям послужила задержка жалованья казакам. Когда казак Буренин потребовал жалованья, офицер Терский ответил ему «обидными словами». Началось восстание. Энергичные действия офицеров и растерянность казаков привели к аресту Богомолова и Долотина, направленных под караулом в Царицын. Но и под арестом Богомолов не смирился и установил связь со своими «доброжелателями» донскими и волжскими казаками Иваном Семенниковым, Иваном Серединцовым, Максимом Семеновым, Фомой Турченковым, приписным Пятиизбенской станицы украинцем Степаном Певчим и др. Заговорщики рассчитывали склонить на свою сторону казацкую пятисотенную команду, горожан и тут же на месте в Царицыне, провозгласить Богомолова императором. Выступление назначили в ночь на 25 июня, но казаки не пришли. Власти узнали о заговоре и Богомолова перевели на гауптвахту. Арестовали и помогавшего ему священника Григорьева. Когда их везли, арестованные обратились к «миру» за помощью. И «миряне» откликнулись. Разобрав лавчонки и шалаши на «дреколья», солдаты, рекруты, «чернь» бросились их выручать. Царицынский комендант полковник Цыплетев приказал открыть огонь. Толпа отхлынула. Восстание, не успев разгореться, было подавлено.