Рождение новой России

Эту победу Петр сравнивал с Полтавской. Он писал Меншикову: «Объявляем вам, коим образом всемогучий господь бог Россию прославить изволил, ибо по многодарованным победам на земле ныне на море венчати благоволил… и тако сею мню николи у нас бывшею викторией вас поздравляем». Значение морской победы было очень велико: она сделала Россию владычицей Балтийского моря. Полтава сломила Швецию, вывела ее из ранга великих держав, но не могла принудить ее заключить мир. Гангут положил начало господству России на море, отдавал Швецию в руки России и обеспечивал победоносное окончание войны на таких условиях, какие предложит Петр.

Шведы недооценивали роль мелкого гребного флота и тем самым отдали в руки русских Финский и Ботнический заливы. Теперь русские грозили перенести военные действия на территорию Швеции. Когда после Гангута русский флот отправился к Аландским островам, в Швеции началась паника. Начался сбор ополчения. Уже в том же 1714 г. генерал Головин пересек на девяти скампавеях Ботнический залив и высадил войска у города Улеаборга.

В 1716 г. в Данциге (Гданьске) Петр отпраздновал свадьбу Екатерины Ивановны с герцогом Мекленбургским. Петр чувствовал себя здесь хозяином. Город заплатил штраф за торговлю со шведами, суда находились под наблюдением русских офицеров, под городом стояли русские войска, царя встречали русские генералы.

В том же году Петр разъезжал по Польше и Германии. В мае он встретился в Штеттине с прусским королем, в Альтоне — с королем датским, в Шверине вел переговоры с Мекленбургом. В Пирмонте лечился на водах («питух»), беседовал с ученым Лейбницем, который уже давно добивался свидания с Петром, и принимал послов. В июне он поспешил в Росток, где стояла русская галерная эскадра.

Под Висмаром, последним шведским владением в Германии, стоял Репнин, по Мекленбургу, Померании, Голштинии, Дании двигались русские войска.

6 июля Петр со своим флотом был уже в столице Дании — Копенгагене. Отсюда соединенный флот русских, англичан, голландцев и датчан должен был направиться к берегам Швеции и высадить там войска. Командовал объединенным русско-англо-датско-голландским флотом Петр. Это была большая победа России — ее признали великой морской державой.

Петр торопил, союзники медлили. «О здешнем объявляем, что болтаемся туне, ибо что молодые лошади в карете, так паши соединенны, а наипаче коренные: сволочь хотят, да коренные не думают», — жаловался Петр жене в своем письме из Дании.

По вине Англии, опасавшейся усиления России, поход соединенных флотов остался пустой угрозой. Один только русский флот под командой Петра направился к шведским берегам. Но шведы успели укрепить их, воспользовавшись «болтанием туне» своих противников, и встретили русского царя пушечными выстрелами. Шнява «Принцесса», на борту которой находился царь, получила пробоину от ядра. Высадить на берег войска не удалось.

Вчерашний союзник России английский король Георг I отдал тайное распоряжение адмиралу Норрису напасть на русские корабли и арестовать Петра. И только боязнь, что это может ударить по английской торговле с Россией, остановила правительство Георга от вероломства.

Петр разгадал политику Англии и стал искать союза с Францией. Снова, как двадцать лет назад, русский царь поехал в Европу искать союзников. Но теперь это был уже не тот простодушный, неловкий и увлекающийся молодой человек, который под именем «Преображенского полка урядника Петра Михайлова» сопровождал «великое посольство». Теперь во Францию ехал зрелый государственный муж.

В Шверине гессен-кассельский дипломат Кетлер от имени Карла XII вступил с Петром в переговоры, предлагая ему мир. Петр соглашался заключить мир и готов был отказаться от Финляндии, оставив за Россией только Выборг, но требовал нею Прибалтику. Шведы требовали Петербург и Лифляндию. Петр отклонил эти условия.

В Гавельберге он встретился с прусским королем Фридрихом Вильгельмом и подкрепил старый союз России с Пруссией новым соглашением. Оттуда Петр отправился в Голландию, где пробыл несколько месяцев.

Через Антверпен и Брюссель, где по сей день колонна с бюстом Петра над колодцем, из которого он напился воды, служит памятью о русском царе, через Брюгге и Остенде Петр приехал во Францию.

Петр оставался верен себе. Он наотрез отказывался ездить в дворцовых каретах и поразил французов видом импровизированного русского тарантаса, сооруженного по его приказанию из кузова одноколки, который он поставил на каретный ход. Полюбовавшись Лувром, Петр отказался, однако, расположиться в нем и переселился в дом Ледигьера. Но и в этом доме Петр избрал себе опочивальней маленькую комнату, предназначавшуюся для его слуги.