Рождение «Сталкера». Попытка реконструкции

Говоря о «Сталкере», невозможно разбирать и отличать отдельные компоненты кинокартины. И режиссура, и изобразительное решение, и звуковой ряд предстают здесь в нерасторжимом единстве, результат которого — кинематографическое зрелище высочайшей культуры.

Руководство 2‐го творческого объединения считает, что созданный Андреем Тарковским фильм «Сталкер» является событием в советском кинематографе последних лет и будет по достоинству оценен общественностью и зрителем[521].

2 апреля. В Италии у Тарковского брали интервью для телевидения и газет. Одна из них написала: «Знаменитый режиссер „Рублева“ будет снимать в Италии». Андрей Арсеньевич волнуется: «Как посмотрят в Москве на такие заявления? Не будет ли скандала…»[522]

Пятого апреля закончились съемки фильма «Несколько дней из жизни И. И. Обломова» в Ленинграде и его пригородах. В декорации «Квартиры Обломова» на канале Грибоедова мы отпраздновали это событие. В праздновании участвовала режиссер Лариса Шепитько, оказавшаяся в Ленинграде. Она пригласила меня работать на свой следующий фильм по роману Валентина Распутина. Я отказался, так как со всей михалковской группой собирался перейти к Сергею Соловьеву на фильм «Наследница по прямой». Его должны были снимать в Одессе. Я очень хотел побывать в этом легендарном городе. Возвратившись в Москву, я узнал, что меня назначили ассистентом режиссера на фильм «Тот самый Мюнхгаузен». Моего желания никто не спросил. Я не хотел идти на этот фильм. Начальник производства Свиридов отмел мои возражения: «Зачем тебе эта Одесса? Ты туда еще сто раз попадешь. „Мюнхгаузен“ — совместная постановка, поедешь в Германию на месяц. А не хочешь там работать, иди к Милькису, выясняй с ним и не морочь мне голову». Я отправился к директору «Мюнхгаузена» Лазарю Наумовичу Милькису, объяснил, что не хочу работать на этой картине, тем более мне никакая Германия не светит, поскольку я «невыездной». Лучше я поеду в Одессу.

«Во-первых, ты прочитай сценарий, — сказал многоопытный Милькис. — Гриша Горин написал. Читаешь — оторваться невозможно. Во-вторых, не знаю, у кого ты „невыездной“. У меня ты как миленький загремишь в Германию на месяц. — Он оглядел меня и добавил: — Оденешься прилично. Там суточные — 35 марок в день. За эти деньги ботинки можно купить. И кормить бесплатно четыре раза в день будут. Знаешь, какие там отбивные? — Он показал мне свою ладонь и ее толщину. — А сардельки жареные? Пальчики оближешь. А если откажешься, Свиридов зашлет тебя в какой-нибудь Мухосранск месяца на четыре, где жрать вообще нечего и оттуда в Москву народ поездами за колбасой ездит. Там быстро язву желудка получишь».

В подобной экспедиции я был в городе Муроме и, хотя работа на «Восхождении» была очень интересной, привез оттуда обморожение щек и носа, гайморит и гастрит. Усугублять проблемы со здоровьем было ни к чему. Да и попасть в Одессу очень хотелось. Я пошел к Геллеру, но и его усилия забрать меня не увенчались успехом — ему сказали, что «Мюнхгаузен» — совместная постановка с ГДР, важная для студии историческая картина, и там нужен хороший ассистент, способный поддержать авторитет «Мосфильма». «А в Одессе поддерживать авторитет „Мосфильма“ не нужно?» — ехидно спросил Геллер. «Нет, — ответил Свиридов. — Все, разговор окончен».

В итоге мне пришлось отправиться на «Тот самый Мюнхгаузен». Глубокий, умный, полный юмора сценарий Григория Горина пришелся мне по душе, и я смирился со своей участью, о чем никогда не пожалел. Компания там была замечательная, Марк Захаров был энергичен, точен, знал, что и как он хочет снимать. Работать с ним оказалось интересно и приятно. Тем более что в съемках принимали участие Григорий Горин и целое созвездие прекрасных актеров: от Александра Абдулова, Леонида Броневого, Владимира Долинского Елены Кореневой до Юрия Катина-Ярцева, Игоря Кваши, Всеволода Ларионова, Семена Фарады, Инны Чуриковой, Олега Янковского, Леонида Ярмольника, Игоря Ясуловича, знакомство с которыми доставило мне много радости. Павильоны мы снимали в Москве, а натуру — целый месяц в Германии, в Гарце, в сказочно красивых местах. Милькис относился ко мне очень хорошо. Да и вообще, после «Служебного романа» и «Сталкера» отношение ко мне на «Мосфильме» стало более уважительным, а с Милькисом ко взаимному удовольствию, мне довелось, работать еще дважды на картинах Рязанова — «Вокзале для двоих» и «Жестоком романсе».

Музыка Зоны