Рожденные летать

Я шагал по городу, стараясь держаться темных улочек и проулков. Обострившиеся органы чувств, особенно зрение и слух, наводняли мой мозг таким количеством информации, что я едва не рехнулся.

Наконец я добрел до своей улицы. Две полицейские машины медленно двигались вдоль тротуара. Я затаился в кустах за живой изгородью возле соседнего дома, дожидаясь, пока они скроются из вида. Затем быстро пересек газон перед своим домом, юркнул за угол и побежал к задней двери, по дороге прихватив запасной ключ в дупле старого вяза.

Прежде чем вложить ключ в замочную скважину, я прислушался: внутри было тихо. Часы на кухонной стене показывали половину первого. Я отвернул кран над раковиной и выхлебал не меньше галлона воды. Затем опустошил стоящую на столе вазу с печеньем. Утолив голод и жажду, осторожно вскарабкался по лестнице на второй этаж и двинулся по коридору к спальне родителей, откуда доносились их возбужденные голоса.

Дверь в комнату младшей сестры была приоткрыта, мягкий свет ночника падал на площадку лестницы. Я остановился на пороге комнаты Шери и заглянул внутрь.

Отсюда мне были видны лишь уголок кровати и рассыпанные по подушке темные локоны сестры. Да еще я уловил прерывистое, с легкими всхлипами дыхание Шери — вероятно, малышка горько плакала, прежде чем уснуть. Больше всего на свете мне хотелось сделать то же самое — свернуться калачиком в своей постели и провалиться в сон, чтобы, проснувшись утром, обнаружить, что все произошедшее было лишь ночным кошмаром. Но увы, мои крылья, спрятанные под украденной гавайской рубашкой, были вполне реальны.

Для того чтобы расслышать сердитый голос отца, доносившийся из-за закрытой двери спальни, даже не требовалось чудесным образом обострившегося слуха, вполне хватило обычного.

— Нет, это невозможно: сидеть здесь и ждать неизвестно чего. Я снова пойду на поиски.

— Но полицейские говорят…

— Джулия, поверь мне, они и сами толком не знают, что говорят! Он наш сын. И я все больше склоняюсь к тому, что во всем, что касается исчезновения Тейлора, мы не можем доверять никому, кроме самих себя.

Отец замолчал. Я услышал, как кубики льда звякнули о стенки стакана. Затем раздался мамин голос:

— Ну почему? Почему мы? Почему все это произошло именно с нами?

— Понятия не имею. В данный момент эти вопросы волнуют меня меньше всего. Единственное, что меня волнует, — это то, что Тейлор где-то там, на улице, он один, он напуган и, возможно, ранен. Мы должны его отыскать!

Я сделал глубокий вдох и толкнул дверь в комнату родителей.

— Я здесь.

Мама выронила стакан с виски. Мгновение спустя я оказался в объятиях родителей. На короткий миг мне показалось, что все хорошо — я снова в полной безопасности.

Вдруг мама немного отстранилась. На ее лице появилось напряженное выражение:

— Они причиняют боль? Мы можем взглянуть…

Я принялся устало расстегивать пуговицы на аляповатой гавайской рубахе и, сбросив ее на кровать, повернулся спиной к родителям. Освобожденные от стесняющей одежды крылья наполовину раскрылись.

— Боже мой! — сказал отец.

— Можно? — Мама робко протянула руку и коснулась большого синяка, который расплылся у меня на спине, в том месте, где мои новые покрытые перьями кости проросли из лопаток. Она испуганно отдернула руку, когда я невольно вздрогнул и крылья чуть шевельнулись.

Отец чертыхнулся вполголоса.

— Выглядят так, словно они всегда тут были, — добавил он. Впервые в жизни я уловил в голосе отца нотки неуверенности. — Не понимаю. Как такое вообще возможно?

Я прикусил губу.

— Тейлор! — воскликнула мама. — Когда это началось?

— Не знаю… Дней десять у меня болела спина, потом появилось нечто вроде горба и здоровенный синяк. А потом, когда я выпрыгнул из самолета, они… ну, они типа… прорезались.

— Но почему же ты ничего не сказал мне? — воскликнула мама.

— Не знаю! Я думал… ну, я надеялся, что все обойдется… как-нибудь… а еще мне хотелось сначала прыгнуть, потому что… — Я замолчал. Сейчас все мои объяснения выглядели никчемными, напыщенными и невероятно глупыми. — А теперь я все испортил и выгляжу, как последний придурок.

— Не смей так говорить! — резко оборвал меня отец. — Мы просто должны понять, что на самом деле с тобой произошло, — он сделал глубокий вдох, — и что нам делать со всем этим дальше.

— Я позвоню в полицию, скажу, что ты дома, а то они все еще ищут тебя по городу. — Мама протянула руку к телефону.

— НЕТ! — в один голос закричали мы с отцом.

Мама вздрогнула и отдернула руку.

— Ты же слышала, что они говорят! — Папа ухватил меня за плечо и подтянул поближе к себе. — Они постоянно твердят о необходимости оградить его от опасности! Пока у Тейлора за спиной растут эти крылья, они не позволят ему оставаться дома. Они даже не позволят нам видеться с ним в больнице. Они упрячут его бог знает куда. Поверь мне, Джулия, я знаю, о чем говорю.

— Да-да, конечно, ты прав. Конечно. — Мама грустно кивала головой. — Но что же нам делать?

Я плюхнулся на кровать, чувствуя огромное облегчение от того, что теперь вся эта фантасмагория с крыльями перестала быть только моей проблемой.