Рожденные летать

— Он совершил ужасный поступок, мы, мама и я, ушли от него и переехали в Мехико. С тех пор я его не видел.

— А где вы жили раньше, до переезда?

— В Нью-Йорке, на Манхэттене. — Губы Мигеля скривились в горькой усмешке. — Представляешь, какой контраст с тем, что нас ожидало в Мексике.

Было совершенно очевидно, что разговоры о прошлом его семьи — запретная тема. Я не стал больше задавать ненужных вопросов. Мы помолчали. Мигель снова погрузился в созерцание кучки золы, поблескивающей случайными багровыми всполохами. Я, решив поэкспериментировать со своими крыльями, оперся на локтевой сгиб крыла, как если бы это был локоть руки, — как ни странно, такая поза оказалась очень удобной, даже несмотря на то, что придавленные к земле перья слегка помялись.

Через некоторое время я решился прервать раздумья моего друга:

— Мигель, ты случайно не знаешь, не обращались ли твои родители в клинику в Пекине по поводу экстракорпорального оплодотворения?

— Что? — удивленно переспросил Мигель.

— Просто… наверное, врачи там что-то сделали, и… ну эти штуки. — Я чуть подался впереди, высвободив одно крыло, шевельнул им. Моя способность контролировать движение крыльев заметно улучшилась, хотя я все еще не мог двигать ими также свободно, как руками или ногами: мне приходилось мысленно отдавать приказ: «Крыло, двигайся!» — Вот я и подумал, что и с тобой могло произойти нечто подобное.

— Нет! Уверен, ничего подобного они не делали. И кроме того… — Мигель снял с шеи тесемку, на которой висел его деревянный крестик. — Тейлор, ты не думаешь, что за всем этим должна стоять… высшая сила?

— Что-о-о?

— Этого не произошло бы, не будь на то воли Бога, — произнес Мигель мягко, но с непоколебимой уверенностью в голосе. — Мне только интересно, зачем… И надеюсь, мы скоро об этом узнаем.

— Думаешь? Я-то надеюсь, что мы сможем использовать эти штуки для чего-нибудь более полезного, чем просто носить их в качестве украшения «а-ля ангел». — Я слабо улыбнулся. Кажется, до сих пор среди моих друзей не было человека, столь серьезно относящегося к религии.

На мгновение я даже испугался, что моя реплика задела Мигеля. Но сосредоточенность на его лице сменилась весельем.

— Обидно было бы, если бы нам дали крылья и не дали способности летать, — рассмеялся Мигель. Он снова надел тесемку на шею и убрал крест в вырез рубашки, затем легко поднялся, опираясь на крылья, чтобы оттолкнуться от земли. — Ты еще не пробовал летать?

Я неловко последовал примеру Мигеля и встал, чувствуя, как покалывает в затекших ногах.

— Пробовал пару раз планировать. Первый раз когда парашют не раскрылся и второй — когда сиганул с десятого этажа больницы. Но полетом это вряд ли назовешь. Мускулатура человеческого тела не приспособлена для таких вещей. Боюсь, нам потребуется серьезная тренировка, прежде чем крылья по-настоящему окрепнут.

Мой желудок заурчал громко и протяжно. Мигель в ответ завыл жалостливо, как голодный пес. Мы оба расхохотались.

— Но сначала перекусим? — предложил он.

— Надеюсь, наших запасов хватит, чтобы подкрепиться перед полетом, — засмеялся я.

Мы выгребли из рюкзаков нехитрую снедь и быстро умяли завтрак. Затем стали шарить по Интернету в поисках любой полезной информации, которая помогла бы нам понять механику полета птиц.

Когда солнце взошло и свет утра проник в полумрак грота, я заметил усталость на лице моего нового друга и темные круги у него под глазами, заметил также, какие у Мигеля худые руки и плечи. Рядом с этим щуплым, но невероятно решительным парнем, который выслеживал меня, точно хищная птица добычу, я чувствовал себя откормленной индюшкой.

Правда, последние несколько дней, которые я провел в бегах, не прошли для меня даром. Мои руки были покрыты множеством мелких царапин, которые я заработал, роясь в мусорных баках, колени — ссадинами и синяками: результат прыжков из кузова медленно движущихся грузовиков и фур. Однако все эти злоключения были сущей ерундой по сравнению со смертельной усталостью, которую я видел на бледном лице Мигеля.

Пока Мигель изучал в своем смартфоне видео, где рассказывалось, как работают крылья колибри, я краем глаза косился на крылья самого Мигеля.

— Можешь изучить их так подробно, как тебе хочется, — рассмеялся Мигель. Повернувшись ко мне спиной, он расправил оба крыла и продолжил рыскать в Интернете. Сигнал в нашем гроте был слабый, поэтому страницы грузились медленно.

Я придвинулся поближе. Мигель решил вопрос с одеждой иначе, чем я: вместо двух дырок для каждого крыла он сделал в рубашке одну большую прорезь — от ворота и до середины спины. Однако, видя, как плотно натянута ткань у него на плечах, я понимал, что это лишь временное решение проблемы, если учесть, что крылья у нас продолжали расти.