Рожденные летать

Все, кроме Маркуса и Рэйвен, прыснули от смеха. Я притворно закатила глаза, будто возмущаясь их несерьезным поведением.

— Лично я собираюсь подучить язык маори, — сказала сквозь смех Пустельга. — Возьмешь меня в ученицы, Туи?

— С удовольствием, Пусти. Думаю, мы начнем с фонетики. Но все же давайте ближе к делу.

Мигель посмотрел на меня с улыбкой:

— Когда сегодня утром мы покидали наш лагерь в лесу, у нас был план отправиться в пустыню.

— Какого черта вы намылились в пустыню? — поинтересовался Сокол.

Ястреб шевельнул крыльями.

— Мы собираемся улучшать и развивать технику полета, для этого хотим воспользоваться восходящими потоками теплого воздуха, — невозмутимо сообщил он, — в пустыне они самые сильные.

Насмешливое выражение на лице Сокола сменилось крайней степенью удивления.

— Вы что, умеете летать? По-настоящему, как птицы? — в голосе моего друга слышались нотки зависти. И я его прекрасно понимала. Все мы сегодня видели, как Ястреб буквально обрушился с неба на голову нашему преследователю, но, в конце концов, мы и раньше наблюдали, как он прыгает из самолета и из окна десятого этажа. Но сейчас он говорил о полете. Чувство, похожее на надежду, мячиком скакало у меня в груди. Я видела, что Маркус и даже Рэйвен оживились и вопросительно поглядывают на Ястреба.

— Мы только вчера утром поняли, каким образом можем подняться в воздух, — сказала Пустельга. — Ну, технические детали потом, но вы тоже сумеете летать, только сначала вам придется смастерить себе хвосты.

Мигель подошел к пикапу и вытащил из кабины штуку, похожую на воздушного змея, облепленного черными перьями.

— Поддерживает ноги, иначе невозможно подняться в воздух, силы крыльев не хватит, — пояснил Мигель.

Мы все столпились возле него, рассматривая хвост. Пустельга рассказала, как они разрезали свои палатки, сделали из алюминиевых трубок каркас для хвоста и натянули на него полотно.

— А у вас случайно не осталось лишних палаток? — полушутя спросила я.

— Сейчас глянем в кузове, — сказала Пустельга и направилась к пикапу. Через мгновение мы услышали ее сдавленный возглас.

— Что случилось? — Мы все ринулись к машине.

Задний борт кузова был изрешечен пулями, вода, масло и еще какая-то жидкость капали на землю. Мы откинули задний борт и принялись обследовать повреждения. Пули продырявили пакеты с продуктами, несколько канистр с водой и большую полиэтиленовую канистру с жидкостью для разжигания костра. Продукты, вывалившиеся из разодранных упаковок, перемешались и живописной кашей покрыли дно кузова.

— Никогда не думала, что одна маленькая пуля может нанести такие повреждения неживым объектам, — сказала я, указывая на развороченную сумку с фруктами.

Лицо Ястреба потемнело.

— Одна маленькая пуля обладает высокой кинетической энергией…

Вместе мы взялись разгребать кашу из продуктов и сортировать вещи, откладывая в одну сторону уцелевшие, в другую те, которые можно было починить, и кидая на землю те, которые погибли безвозвратно. Ко всеобщему облегчению, вскоре выяснилось, что причиненный нам ущерб не так уж велик, как показалось на первый взгляд.

Когда мы закончили с уборкой кузова, Ястреб еще раз осмотрел отобранные вещи.

— Кто-нибудь знает, что это такое? — нахмурившись, спросил он, вытаскивая из кучи того, что предназначалось для починки, небольшой пластиковый цилиндр зеленоватого цвета.

— Мусор, — немедленно выдал версию Сокол.

Маркус внимательно разглядывал лежащий на ладони у Ястреба предмет. Вдруг его светлые крылья дрогнули. Он молча взял зеленый цилиндр, положил на камень и, подняв с земли другой камень, изо всех сил грохнул им по непонятной штуке.

Мы наблюдали за этим, вытаращив глаза.

Осколки электронной начинки брызнули во все стороны, словно внутренности раздавленного жука.

— GPS-маячок, — просто сообщил Маркус и, собрав останки «жучка», снова положил их на ладонь Ястребу.

Я придвинулась поближе к Соколу. Его лицо было мрачнее тучи.

— Так вот почему они бросили погоню. — Голос Пустельги дрожал.

— Но больше они не смогут следить за нами, верно? — спросил Мигель, поглаживая висящий у него на шее крестик из темного дерева.

Ястреб и Сокол внимательно обследовали пикап, заглядывая в каждую дыру от пули.

— Кто знает, сколько еще маячков они насажали нам в машину, — сказал Ястреб. — И нет никакой гарантии, что они и сейчас не продолжают отслеживать нас. — Он поднял откинутый задний борт кузова и с силой захлопнул его.

— Нам придется бросить горчичного старичка в лесу, — произнес Сокол. — И валить отсюда. И чем быстрее, тем лучше. Мы не можем так рисковать.

— О нет, — с неподдельной горечью сказала Пустельга. — Я так привыкла к нему. Мне будет его не хватать.

— Думаете, мы втиснемся в оставшиеся две машины? — спросила я, махнув рукой в сторону темно-красного фургона Сокола и белого потрепанного «форда» Маркуса.

— Трое ко мне — люблю тесную компанию, и двое к Маркусу, — ответил Сокол. Он подошел к фургону и открыл заднюю дверь. — Сюда мы сможем утрамбовать все наши вещи.