Рожденные перестройкой

За время полета девушка разговорилась окончательно, и никакой скованности уже в ней не чувствуется.

— Нет, — улыбаюсь ей. — Я вообще-то здесь проездом. То есть пролетом.

Таня весело смеется на подобную поправку.

— А надолго? — в голосе девушки слышу надежду.

— Нет. Собираюсь ненадолго в Ессей. Чисто коммерческий интерес.

— Так вы кооператор? — удивленно приподнимает Таня брови.

— Что-то в этом роде, — пожимаю плечами. — Моя фирма еще не прошла регистрацию, поэтому я только подбираю себе партнеров. Оцениваю возможности сбыта товара и прочее…

— Здорово! — искренне восхищается Татьяна. — Сейчас действительно для расторопных людей открылись большущие возможности.

— Уверен, скоро и вы сможете применить свои знания и зарабатывать на этом неплохие деньги. Наверняка скоро и у нас будет частная медицинская практика. Ведь медицинские кооперативы, насколько мне известно, уже есть.

— Я даже не знаю, — неуверенно произносит она, — как можно заработать на детях?

— Не волнуйтесь. Во всем мире врачи платные, и родители тратят огромные деньги, чтобы за их чадами присматривали специалисты. И в этом нет ничего плохого. Домашние врачи просто обязаны быть и здесь, а не только на Западе.

— Вы так во всем уверены, — улыбается Таня. — Мне было очень интересно с вами поговорить.

Про себя я рассмеялся. Говорила как раз сама Таня, я же лишь слушал и направлял ее мысли в нужное мне русло. Но пусть девушка считает так, как ей того хочется.

Выходим на морозный воздух. Сугробы по краям расчищенной взлетки и вокруг заправочной площадки высятся в два человеческих роста. Возле Яка уже суетятся технари. Народу показали место в сторонке, где нужно ожидать подлета вертушки из Туры, которая заберет прилетевших.

— Я бы набрался смелости и спросил у вас телефон, но подозреваю, что с подобными удобствами в здешних краях еще не знакомы, — говорю Татьяне с тайной надеждой.

— У нас действительно телефон только на почте. Но я вам скажу адрес. Если вы будете здесь по делам, то заходите обязательно.

Таня подробно объясняет мне, как ее можно найти в Type.

Скоро в морозном воздухе застрекотало, и через минуту на площадку спустился желтый Ми-8. Вертолет привез пассажиров, направляющихся в Красноярск.

— Такси подано, — шучу я, провожая даму к трапу.

Когда она улетела в Туру, я, подхватив сумки, направляюсь к технарям. Через десять минут я уже знаю, что смогу попасть в Ессей на транспортнике, спецрейсом идущим туда через Туру из Северо-Енисейска. Северо-Енисейский отряд обслуживает, оказывается, все рейсы на Крайнем Севере Красноярского края, и технари, работающие в Type, также живут в Северо-Енисейске, но работают здесь вахтовым методом.

Когда Як улетел, я вместе с техниками забрался в их; комнату. Технарей в одном большом помещении разместилось пять человек. Все пространство занимают лишь койки да тумбочки. Есть крохотный кухонный уголок за шторкой, остальные удобства во дворе. Помимо одеколона я, именно для такого вот случая, прихватил с собой водки. Через полчаса мы с технарями были уже почти закадычными друзьями. Водка в России сближает.

— Только мы знаем Север! — бьет себя в грудь рослый усатый техник по имени Андрей. — Северо-Енисейский отряд — это вам не фуфло какое-нибудь! У нас знаешь какие пилоты? Асы! Хрен кто еще так летает! — Андрей уже запьянел и слегка расплескивает содержимое стакана на пол. Его никто не перебивает. Все технари хотят, чтобы мне рассказали о лучших летунах России.

— И что? — подначиваю его.

— А то! Вон в Байките недавно было, — продолжает Андрей с азартом, махом проглотив свою порцию водки и даже не закусив. — С Красноярска подрядили транзитный борт доставить в Байкит апельсины. Спецрейс, как всегда. Наших бы загрузили, идиоты! В Байките ведь полоса-то всего восемьсот метров. Совсем короткая! Все бы ничего, так она одним концом в гору упирается, а другим в обрыв! Ну вот. А знаешь, какая там дымка была? Я тебе скажу! У этих транзитников никакого опыта в наших условиях! Ну они и сели! В гору ту! Потом весь поселок по взлетке апельсины собирал… Привезли, мать их!

— А как Геннадич-то на вертушке! — подает голос кто-то из-за угла. Ты, Андрюха, про Геннадича расскажи!

— Наливай! — командует Андрей, подставляя стакан. Ему тут же налили, и он продолжает: — Геннадич у нас такой пилотище! Это я тебе скажу! Раз морозы стояли за полтинник. А когда так градусами давит, кроме санрейсов, ничего в воздухе не тарахтит. Ну и ребята всю неделю самогон да бражку квасили от нечего делать. Годовую норму осадков перепили! И тут на тебе — вылет. На буровую, связку обсадных труб тащить. Разогрели машину. Винты херачат, снег дымом стоит, Геннадич совсем охреневший. А командир — он. В общем, вырубило его на минуту. Очнулся, говорил потом, за «рога» так и держится, с похмела не понял, что на земле еще стоит, думал — уже взлетел, и ну ее на курс сажать. Вот всеми винтами по взлетке и пробарабанил!

От громового хохота, кажется, вот-вот лопнут заиндевелые стекла. Я тоже выпил. Мне нравятся эти добродушные парни. Давно я не сидел в такой веселой и беззаботной компании.