Рожденные ползать

Когда бутылка была уже почти пуста, на берегу внезапно появилась Тамара Кулакова.

— Ой! — вскрикнула она. — Панин, приехал! В отпуск что ли? А чего не зашел? Зазнался, одноклассников не узнаешь.

— Почему не узнаю? Узнаю…, — в глазах отпускника уже все плыло.

— А что это вы здесь сидите и пьете без закуски? Так же нельзя. Пошли лучше ко мне. Я и накормлю и еще налью.

— Эх, Тамарка — ты настоящий человек! Слыхал, Санек? Нас в гости зовут. Пойдем?

Панин неопределенно мотнул головой. Полозов перевел его кивок однозначно:

— Конечно, мы согласны.

Они пришли к Кулаковым. Ее родителей дома не было. К тетке уехали, объяснила Тамара, накрывая на стол и доставая огромную бутыль самогона. Дальше Панин уже ничего не помнил. Он даже не заметил, как через некоторое время Витька куда-то исчез. И как, провожая Полозова до дверей, Тамара незаметно подмигнула ему и прошептала:

— Спасибо Витя! С меня причитается, как договорились.

Подперев голову обеими руками, Панин смотрел на банку с огуречным рассолом, стоящую на столе. В его душе было сейчас так же мутно, как эта жидкость в банке. Он все еще никак не мог оправиться после того, как утром обнаружил себя в Тамаркиной постели. Опасаясь взглянуть девушке в глаза, Сашка быстро натянул на себя одежду и выскочил наружу.

В таком состоянии его нашел отец:

— Ну, что сынок, плохо? Может, опохмелишься?

Панин вспомнил, что с ним сделала водка, и его передернуло:

— Нет, не хочу. Я вообще теперь никогда эту гадость в рот не возьму!

— Что ж, и на свадебке на своей не погуляешь?

— Какой свадебке, папаня? — вздрогнул Сашка.

— Ну, как, же, сынок. Только что Иван Семеныча встретил, Кулакова. Председателя нашего. Ему дочка все про твои подвиги рассказала. Вот он у меня и полюбопытствовал, что мы, мол, делать теперь собираемся. Как, мол, все по-людски будет или девку с ног до головы грязью помажем?

— Ты, что папаня? Времена, то теперь другие — советские. Почему если сразу, так… И почему это обязательно грязью? Ведь у нас то и не было ничего, — последнее впрочем, Панин сказал не очень уверено, слишком мало, что он помнил из последней своей ночи.

— Было, что у вас или не было, ты мне про то не рассказывай. Это дело ваше — молодое. А времена они всегда одинаковые — любишь кататься — люби и саночки возить. Опять же, Кулаков — власть у нас. К чему мне с ним ссориться? Он мне на прошлой неделе пару машин дровишек обещал подкинуть, да железа кровельного — крышу на сарае перекрыть. Крышу ты видел? Ведь дыры одни…

— Да причем здесь сарай! — сорвался на крик Панин. — Не люблю я ее, папаня! Понимаешь, не люблю!

— А жизнь это тебе не книжка, сынок. И не кино, — отец словно бы и не слышал, что ему говорят. — Жизнь, она ведь такая… Не сразу и разберешь. Вот у нас с твоей матерью уж такая любовь до свадьбы была. Часа друг без друга прожить не могли. И что? Куда потом она подевалась? Ведь видишь, живем, как кошка с собакой. И даже хуже. Вот такая, сынок, история с географией.

Сашка молчал. Он действительно знал, что отец с матерью живут плохо. Ссоры и скандалы в его доме были обычным явлением. Видя, что сыну нечего возразить, отец продолжал развивать свою мысль:

— Тебе что, ты через неделю уедешь, и ищи ветра в поле. А мне здесь жить.

— Папаня, не дави на жалость, — покачал головой Панин. — Неужели ты из-за кровельного железа — сына рожей об коленку?

— Да, я ж тебе об этом и толкую. Для твоей же дурной башки пользы. Любовь была, да сплыла. А если по расчету жениться, то расчет-то он всегда останется. Чем тебе мое железо не угодило? Его хоть в руки можно взять пощупать. А что твоя любовь? Воздух сплошной. Вот с Кулаковыми породниться — это чистый расчет. Это такая семья. Любой за счастье почтет!

Панин отлично понимал, о чем говорит отец. Семья Кулаковых во все времена являлась в их деревне самой богатой и уважаемой. Насколько еще помнили старики, Кулаковы всегда были в их деревне старостами. Парни в этой семье рождались высокими, косая сажень в плечах. Причем большая физическая сила сочеталась в них с острым и хватким умом, что само по себе не часто встречается в жизни. И еще. Кулаковы отличались необыкновенным упорством в достижении цели. За ценой никогда не стояли и, в конце концов, всегда получали свое.

Немного не везло этой семье с рождающимися дочками — красотой они явно не блистали. Девочки все, как на подбор, были коренастыми, тоже очень сильными физически, но с широкими круглыми лицами, похожими на блин и маленькими глазками. Однако, несмотря на их непривлекательность, шли они нарасхват. Кулаковы давали за них такое приданное, что у любого первого парня на деревне шла кругом голова. Женихи просто выстраивались в очередь.