Рожденные в битве

— С тобой все в порядке? — Он взглянул на нее… ее глаза все еще были красными, а лицо — белым.

— Не совсем, — ответила она. — Но я буду. Так будет с нами обоими. Ты можешь это сделать, Андерс. — Она вздернула подбородок, словно говоря что-то дерзкое. — Твоя мать не единственная, кто гордится тобой.

Она повернулась и пошла назад, туда, где Рейна и Хейн сидели вместе у валунов, и когда она опустилась рядом с ними, Хейн обнял обеих девочек.

Андерс вышел на середину круга, встал у зеркала и стал ждать.

Из всех он был единственным, кто предал волков и драконов. Он должен был стать приманкой, которую они видели, тем, кто убедит их войти в круг.

Войдя в круг, они, конечно, не увидят никого, кроме себя.

Через некоторое время, наблюдая, как драконы летят к ним сверху, Андерс начал различать маленькие фигуры своих друзей впереди, а затем Рейна позвала его со своего места у скал.

— Вон там! Я вижу волков!

Их друзья мчались к ним, явно измученные попытками опередить Волчью гвардию. Они едва справлялись с этим, хотя Эннар и дюжина Волчьих гвардейцев преследовали их по горячим следам и теперь не отставали.

Молодые волки помчались к скалам на краю круга, а затем за большую груду валунов, где сидели Рейна, Хейн и Лисабет. Андерс знал, что его друзья, должно быть, стали людьми, как только пересекли линию, которую Рейна проследила с помощью Посоха Рейи… но они позаботились о том, чтобы Эннар и Волчья Гвардия не увидели, как это произошло.

Эннар и остальные остановились на некотором расстоянии, и пока ее последователи низко рычали, Эннар приняла человеческий облик.

— Хейн, — позвала она, не обращая внимания на Андерса, хотя, конечно, одним глазом смотрела на него, — что это?

Голос Хейна был достаточно громким, но спокойным.

— Это я прошу вас подождать минутку, — ответил он. — Это не то, что ты думаешь.

Рядом с Эннар, один из Волчьих Гвардейцев, человек, которого Андерс не знал, тоже преобразился. Он ткнул пальцем в сторону Хейна.

— Он предал Ферстульф, — крикнул он, глядя на Эннар так, словно не мог поверить, что она уже не нападает. — Он задержал поиски усилителей. Он намеренно замедлил ее. Вот почему она заключила его в тюрьму.

Хейн не повышал голоса, но оставался спокойным.

— Мы очень давно дружим, Эннар, — сказал он.

— Вот почему я до сих пор не напала, — сказала она, наконец взглянув на Андерса.

— Профессор Эннар, — сказал он, — мы не хотели, чтобы все это случилось. Когда мы тренировались в Ульфаре, и когда вы напали на Дрекхельм, вы сказали нам, что сделаете все, чтобы защитить своих учеников.

— Я думаю, — медленно проговорил Эннар, — ты плохо понимаешь, от чего я хочу их защитить.

Но ни она, ни Андерс не продвинулись дальше. Волк рядом с ней снова вмешался, и на этот раз, когда он кричал, он показывал на небо.

— Драконы! — воскликнул он. — Драконы над головой.

К этому времени драконы уже кружили над землей, приземляясь один за другим неподалеку. Они остались в драконьем обличье — тем легче дышать огнем, если понадобится — и начали двигаться вперед, вызывая рычание волков.

— Подождите, — осторожно сказала Эннар, подняв руку, хотя было неясно, к кому она обращалась — к волкам или к драконам.

Валериус, Торстен, Лейф и Сапфира были впереди, и когда каждый из них пересек линию, войдя в круг, они внезапно, непроизвольно, стали людьми. Позади них Эллюкка, Миккель и Тео приняли человеческий облик и подошли к Хейну, Лисабет и Рейне.

— Что это такое? — спросил Торстен, потрясенно глядя на себя, когда рядом с ним Лейф вежливо предложил Сапфире ее кресло и помог ей сесть.

— Это предательство, — огрызнулся Валериус. — Это предательство.

Волки побежали вперед, и когда каждый из них пересек невидимую черту, те, кто еще не был человеком, тоже преобразились, внезапно оказавшись на двух ногах, спотыкаясь, чтобы удержать равновесие.

— Я не могу вернуться, — воскликнул Валериус, глядя на себя.

— Что ты наделал? — спросил Торстен.

— А, — спокойно сказал Лейф.

— Понятно, — сказала Сапфира. — Как интересно. Интересно, как далеко это простирается?

— Черт возьми, — пробормотал Андерс, — я как-то об этом не подумал.

— Артефакт принадлежал твоей матери? — спросил его Лейф. — Наверное, где-то там есть предохранительный механизм.

Однако дальше этого разговора он не продвинулся. Эннар повернулась к нему, не проявляя того терпения, которое она испытывала к Хейну, и оскалила зубы.

— Не знаю, каков твой план, — сказала она, — но он не сработает. Вы, драконы, можете убить нас всех. Остальная часть нашей стаи все равно будет сражаться.

— Это предательство было твоим, — бросил ей в ответ Торстен, — и если мы не вернемся, остальные Драконсход отомстят за нас.

— Никто ни за кого не должен мстить, — настаивал Андерс. — Именно это мы и пытаемся сделать…

— Что ж, — сказал другой голос, — похоже, здесь уютно.

Обернувшись один за другим, они увидели приближающегося мэра и группу его помощников с мрачными лицами.

Валериус указал на них взмахом руки.

— Люди, — сказал он, как будто само это слово означало, что они больше не заслуживают внимания.