Рожденные в огне

Полыхнуло так ярко, что если бы контрразведчик не зажмурился, то, наверное, мог и ослепнуть. Но даже так перед его глазами некоторое время плавали разноцветные круги, и, когда к нему вернулась способность видеть, обстановка уже изменилась кардинально. Подчиненные Марка лежали, плотно упакованные и неспособные шевелиться. Сам Марк очумело мотал головой, и контрразведчик ему даже немного посочувствовал. Быть связанным, да еще и неспособным ничего видеть, неприятно.

А вокруг всего этого великолепия стояли четверо громоздких на вид, но в то же время текучих, как ртуть, фигур. Только вместо обычных бронекостюмов на телохранителях контрразведчика были надеты полноценные штурмовые скафандры, практически неуязвимые для ручного оружия. А главное, непроницаемые для сканеров и сидящие до поры до времени в комнате, которую нельзя было просветить снаружи. Охрана, о которой никто не знал. У группы захвата не было никаких шансов…

– Ну что? – он подошел к Марку, взял его за подбородок, посмотрел в бессмысленные, невидящие буркала. – Сделал карьеру, щусенок?

Марк лишь что-то невнятно булькнул в ответ.

Контрразведчик понимающе улыбнулся.

– Ладно, можешь не раскаиваться. Сыворотку сюда!

Укол в вену, две минуты ожидания – и все, клиент поплыл. И никаких вам вопросов о законности, у спецслужб свои правила. Еще через пять минут, убедившись, что Марк выболтал все и ничего интересного от него больше не узнать, контрразведчик вздохнул и разочарованно покачал головой:

– Шустрый ты малый, но толку от тебя кот наплакал. А вот растрезвонить успел… Ч-щерт! Сержант, сверните ему шею и начинайте эвакуацию.

Щелкнул клавишей телефона, дождался ответа и небрежно сказал:

– Крис, наш общий друг решил начать собственную игру, тварь неблагодарная. Я его остановил, но, боюсь, опоздал, процесс уже сдвинулся. Не знаю, сколько у тебя осталось времени. На всякий случай прощай…

Спустя еще десять минут с Земли стартовал бот с вполне гражданскими опознавательными знаками. Еще через два часа он состыковался с лежащим в дрейфе фрегатом, числящимся за Управлением специальных операций при контрразведке Конфедерации. Почти сразу корабль дал ход и затерялся в космосе прежде, чем его успели перехватить, хотя, конечно, и попытались это сделать.

Планета Урал. Через месяц

– Ваше величество!

– Слушай, Василий Викторович, ты задолбал своими китайскими церемониями. Заходи давай.

Маршал пожал плечами и вошел. С его точки зрения, церемонии были нужны – все же император – символ государства. С другой стороны – может, и правильно, какие особые церемонии между своими. Тем более Александров все равно большую часть времени проводит или на кораблях, или мотаясь по планете. Да и потом, он уже говорил как-то, что хочет жить в стране, от которой не надо отделяться кольцом охраны, и если император хочет просто пройтись по улице или посидеть в кафе, то это не будет вызывать ажиотажа.

– Я не один.

– С Хелен Валентиновной?

– Нет. Это тот человек, про которого я рассказывал.

– Тогда чего ждешь? Тащи его сюда!

Устинов вздохнул – по его глубокому убеждению, манеры собеседника и раньше оставляли желать лучшего, а сейчас и указывать-то на это как-то не комильфо. Впрочем, лучше так, чем иметь дело с законченным снобом. Утешившись этой мыслью, он приглашающе махнул рукой и посторонился, пропуская гостя вперед себя.

Александров встал. Он вообще-то не перед каждым вставал, человек, сидящий на троне Уральской Империи, но перед этим… Полноватый, с красным, точнее, насыщенно румяным лицом… Человек, благодаря которому они победили!

Да, об этой операции якобы несуществующих, но, тем не менее, вполне реальных, пускай и полулюбительских уральских спецслужб он не знал вплоть до ее вынужденного завершения. Глубокое внедрение агента – более ста лет работы, фальшивая история, которая ухитрилась пройти кучу проверок, с определенного этапа запредельный риск… Устинов рассказал, что из полусотни людей последней волны засыпались более четырех десятков. Инкриминировать им ничего особенного не смогли, конечно – только подделку документов, как-никак они все равно были гражданами Конфедерации. И простой, но вызывающий доверие отмаз – мол, хотели сделать карьеру, а русских зажимают, это всем известно. Вот и пришлось косить под европейцев, американцев, даже турок. Неприятности, возможно, тюрьма, но не более того.