Рожденные в пламени

Бесконечные ряды контейнеров с замороженными легионерами ошеломляли. Несмотря на туман, Т'келл видел, что здесь их не одна сотня. Целая армия, связанная трубками и кабелями, скрывала свои лица под заиндевевшими панелями. Это холодное помещение, где все было отделано металлом, напоминало не казарму, а лабораторию. Блестящее решение, рожденное гордыней и воплощенное одержимостью. В этом зале Т'келл увидел все, от чего предостерегали его наставники с Марса.

Он узрел безумие.

Вулкан многому научил своих сыновей: кузнечному делу, самоотверженности и благородству. Он научил их не переступать грань самоуничтожения. И еще он поддерживал веру в Круговорот Огня. Хотя сейчас примарха с ними не было, эта вера многим давала надежду, но, как понял Т'келл, была бездумно отвергнута железным отцом Улоком.

— Что умирает, то умирает и возвращается в землю, — нараспев произнес он, вскрывая наружную оболочку лазерным резаком.

Корпус был крепким, и работа заняла несколько минут, но, завершив ее, технодесантник обнаружил входные разъемы, через которые надо было подключиться к ядру левиафана.

— Чтобы снова родиться в Круговороте Огня, — продолжал он, обнажая механодендриты. — И обновиться.

То, что он видел вокруг, не имело ничего общего ни с обновлением, ни с возрождением. Это была стагнация, жестокое и медленное погружение в забвение. Худшей судьбы он не мог себе представить.

Т'келл сосредоточился и подключился к машине с помощью механодендритов. Острая боль, пронзившая тело в момент установления контакта, показала, насколько он еще слаб. Улок не оставил свое любимое, пусть и ужасное, детище без защиты. Он всегда был параноиком и не мог не учитывать, что какой-нибудь технодесантник, а может, и адепт, попытается уничтожить его творение изнутри.

На первый взгляд машина состояла из сервосистем, электронных цепей и процессоров, но за этими бездушными компонентами крылось нечто более мрачное. После подключения Т'келл обнаружил сложные нейроморфные подпрограммы, внедренные в стандартные операционные протоколы. Они предназначались для противодействия любым попыткам спровоцировать катастрофическое отключение. Машиной управлял враждебный интеллект, нацеленный на выявление и уничтожение нарушителя.

Перед ним протянулась ровная дорога, часть техноландшафта, но реальная, словно каменное или металлическое покрытие под ногами. Он слышал, как постукивают сабатоны, а шел по информационному потоку. Звук резонировал, но странно и гулко, свидетельствуя, что это не шум, а код, который его мозг начал извлекать с каждым пройденным шагом.

В конце дороги стояли врата, высокие, как гора Олимп на Марсе, усеянные переливающимися кристаллами. А за вратами бушевала гроза.

Т'келл чувствовал, как она отталкивает его своей неукротимой яростью. Он пересек границу, и буря намеревалась убить нарушителя. Перед вратами легионер обнаружил, что одет уже не в силовую броню, а в архаичное одеяние из обработанной шкуры змия, как одевались рыцари-драконы из далекого прошлого. В руке он сжимал копье, образовавшееся из воздуха, который вовсе не был воздухом.

Ворота держались на двух колоннах, и, хотя за ними не было стен, Т'келл знал, что должен пройти сквозь портал и сразиться с машиной в оке бури. Он пустился бегом, держа копье над головой, как для броска, но, стоило ему приблизиться, колонны начали поворачиваться.

На противоположной от него стороне столбов находились изваяния — циклопы из древних мифов Терры. С ужасающей синхронностью жуткие существа открыли глаза, чтобы посмотреть на нарушителя.

С оглушительным ревом они двинулись вперед, оставив колонны, и от тяжести их поступи задрожала земля.