Рожденный для войны

Ноубл Тэйер понимал, что порой ощущение неловкости существования происходит от невозможности самому контролировать свою жизнь. События на Цюрихе развивались слишком быстро — быстро не для осознания их, но для того, чтобы чувствовать себя уверенно. Через два часа после заявления Томаса Марика Ксю Нинг и его банда Занзенг вступили в открытую войну с правительством. Правительство в ответ, как и ожидалось, объявило военное положение.

Но вот чего на Цюрихе никто не ожидал, так того количества милиции и полиции, которое окажется на стороне банды Занзенг. Пять из шести милицейских и полицейских подразделений выступили против правительства, и через двенадцать часов революция победила. Ксю Нинг встал во главе Цюриха как председатель народно-освободительной партии.

То, что революция осуществилась столь быстро и без сопротивления, хоть и напугало, но не удивило Ноубла. Ведь всего лишь поколение назад Цюрих являлся частью Конфедерации Капеллана и любимым уголком Максимилиана Ляо. Когда эта планета в результате четвертой войны за Наследие отошла к Дому Дэвиона, население едва обратило внимание на перемены вверху. Прошедшие бои не были ожесточенными, ущерб оказался незначительным, а поскольку Хэнс Дэвион для проведения своей политики в качестве рупора использовал Тормано Ляо, люди просто перенесли выражение верноподданнических чувств с одного Ляо на другого.

И теперь, когда свершилась революция, а планета стала Народной Республикой Цюрих, люди перенесли выражение верноподданнических чувств на третьего Ляо. Ксю Нинг уже начал вывешивать огромные портреты с изображением Сун-Цу в общественных местах. Милиция превратилась в народную армию, а полиция, поменяв белые мундиры на грязновато-оливковые, стала называться Общественным комитетом государственной безопасности. Была продекларирована куча программ, имеющих целью приобщить население к истории и традициям Конфедерации Капеллана.

Добравшись до дверей дома, Ноубл переложил сумку с бакалейными товарами из правой руки в левую, чтобы набрать код замка. Цены на продукты подскочили уже выше потолка, и он запасался рисом, сахаром, мукой, солью и предметами первой медицинской помощи. Что-либо более существенное он собирался достать через Кэти.

Шесть ступенек Ноубл миновал, не обращая внимания на окружающее. На седьмой он заметил свет, падающий на лестничный пролет, и сообразил, что единственным источником освещения может служить лишь его квартира. Скорее всего, заглянул проверить работу сантехники Кен Фокс. А может быть, Фокс по просьбе Кэти дал ей ключ.

Поднявшись на верхнюю лестничную площадку, Тэйер застыл от удивления: в гостиной восседали два офицера из общественного комитета.

— Прошу прощения, но я здесь живу, — сказал Ноубл, проходя в дверь, открытую настежь. — Могу ли я вам чем-то помочь? — Он прикрыл за собой дверь. — Какие-то проблемы?

У лейтенанта, маленькой темноволосой женщины, выражение лица утяжеляли выступающие скулы и резко очерченный нос. Свои волосы она так стянула сзади в пучок, что Ноубл забеспокоился, как бы не треснула кожа лица. Она поднялась и одернула перепоясанную ремнем тунику.

— Вы Ноубл Тэйер, не так ли?

Он кивнул и опустил сумку на пол. Демонстрируя, что в руках у него ничего нет, Ноубл перевел взгляд на молчаливого гиганта, вставшего справа от него.

— Я Ноубл Тэйер. Что-то произошло?

— А что должно произойти?

— Нет, мэм, вовсе нет. — Ноубл попытался улыбнуться и тем самым смягчить настроение суровой женщины. — Мне проблемы ни к чему.

— И вы не делали ничего такого, отчего у вас появились бы проблемы?

Его улыбка явно не действовала на нее, и он перестал улыбаться.

— Нет, мэм. Чем могу служить вам? Женщина из кармана брюк вытащила компьютер.

— Эта квартира принадлежала доктору Дейре Лир. Вы знали ее?

— Нет, мэм.

— Но вы сняли квартиру в субаренду от нее. Ноубл видел по выражению карих глаз, что она не верит ему.

— Я действительно не знал Дейру Лир. Я прибыл сюда после того, как она уехала. Владелец квартиры, мистер Фокс, позволил мне снять ее в субаренду. Он сказал, что таким образом можно избежать бумажной волокиты.

Ни лейтенант, ни ее спутник, похоже, не торопились смилостивиться.

— К вам перешли и ее вещи, не так ли?

— Нет, квартира была пуста, когда я въехал. — Ноубл указал на обстановку. — Я за украшениями не гонюсь. Это мне нужно для работы. А средств у меня хватает.

— Не сомневаюсь, гражданин Тэйер. У вас был доступ к вещам доктора Лир, прежде чем их вывезли с Цюриха?

— Нет, вернее, да, я всего лишь помогал их подвезти до космопорта.

Женщина сузила глаза, и Ноубл почувствовал ловушку.

— Итак, все находящееся здесь принадлежит вам? И ничего от доктора Лир не осталось?

— Насколько мне известно, здесь все мое.