Рожденный ползать, освободите взлетную полосу! часть 2

Отцам командирам юмора было не занимать, и находясь в курсе обычаев солдат, было решено рано по утру объявить «Тревогу». Дежурный по «Ближнему» боец в 5 утра принимает звонок от деж. по связи о сигнале «Тревога», по которому необходимо включить аппаратуру и завести дизель-генератор, ожидать появления офицерского состава и вообще суетиться и делать решительный вид готовности на все, а кое-кому еще и посыльным бежать. Телефонная линия была параллельна с «Глиссадой», и я с нетерпением ждал, когда ответит мой напарник. «Глиссада» молчала... Я, находясь на Ближнем, принимаю сигнал тревоги, извиняюсь перед любимой за столь резкое отбытие, и включив форсаж, мчусь с марафонской скоростью на "Глиссаду", пара километров пустяк сущий! Приближался к "Глиссаде" как к дому с приведениями, даже по внешнему виду объекта было понятно, что живых там нет. Когда я открыл дверь, меня обдало таким перегаром, что я сам чуть не отправился в мир иной. В голове представлялись картины из фильмов ужасов, и подсознание уже готовило меня к жуткой картине «мертвых» тел. Тела были... Два. Остальные каким-то чудом разбрелись в процессе употребления спиртосодержащей продукции. Набравшись воздуха и смелости, я шагнул внутрь и чуть не поплатился за неосмотрительность: пол был усыпан пустыми бутылками, и совершая эквелебристические движения, я кое-как удержался на ногах после того, как наступил на одну из них... Крики «рота подъем!!!», «Тревога!!!», маты и вообще русский язык результат имели нулевой, пришлось продвигаться в окружающем хаосе к телам, мирно спавшем в алкогольном бреду. К чему точно была не готова моя психика, так это к созерцанию довольно-таки нетрезвой собачки с Ближнего, смачно поглощавшей продукт борьбы чьего то желудка с ядом, которая после увесистого пинка отправилась трезветь на простор аэродрома... С телами дело обстояло хуже, пинать их, наверное, можно было бы бесконечно. Открытые двери, окна и обливание водой при минусовой температуре постепенно производили отрезвляющее воздействие, и добившись более менее членораздельных звуков от своего друга Шурика, я поставил его на снежную тропинку в направлении Ближнего привода, и придав ему ускорение легким толчком в спину, наблюдал, как он отправился параболической траекторией сообщать о сигнале «тревога» одному из офицеров части. Как он без происшествий проехал в автобусе, в котором ездило немало офицеров гарнизона и прилегающих частей и выполнил обязанности посыльного, даже для него остается секретом...

К прибытию офицеров на объект все было в полном порядке и оба бойца в наличии, только неподалеку скакала не вполне протрезвевшая собачка с Ближнего...

***

Банка счастья

«Из всего множества пугающих вас в текущий момент вещей попробуйте сосредочиться на чем-то одном. Научитесь бояться целенаправленно и членораздельно» (Пособие начинающего параноика)

Ночной воздух мягк и сладок. Появившиеся после заката небрежного солнца бригады фей в оранжевых жилетках оперативно заровняли все колдобины в избитом за день жарой и самолетами небе. Наш пепелац бежит ровно и бойко, как литерный поезд. Пассажиры доставлены и высажены, ветер попутный, идем домой. На частоте Центра тихо. Можно чуток расслабиться, выключить шумоподавление в наушниках и обсудить последние новости с обитателем правого кресла. Мэт в этом вылете отвечает за радио и набирает ценные «комплексные» часы, порулить я ему возможности не предоставил. Злой я и жадный. Томясь от безделья, он умудрился в промежутках между вводными и векторами «раскрутить» по радио диспетчершу порта Остин-Бергстром. Выражаю восхищение талантом, но предполагаю, что несмотря на просто вызывающе сексуальный голос, дама окажется ужасного вида кракозяброй с садисткими наклонностями и парой трупов в холодильнике. Не проняло, у Мэта уже есть отработанный план отхода. Я устал после долгого дня, и мои шутки неостроумны и ленивы, в них нет и намека на «эскадрон моих мыслей шальных», которые унеслись вперед на гиперзвуке, приземлились, лихо закатив аэроплан в ангар, разбежались по домам и уже пьют вкусное пиво на заднем дворике. Нету мне покоя, пока не догоню я их резвых, да и пива что-то тоже вдруг остро захотелось. Наверное, каждый из нас, возвращаясь домой в поздний час, испытывал такое вот рассогласование души и тела во времени и пространстве. Страшного ничего в этом нет, но лирическое настроение действует как магнит на всех авиационных гремлинов. В эту тихую ночь один явно ошивался где-то поблизости.