Рождественская надежда

– Что? Нет! – воскликнула она, бросая джинсы в чемодан. – Он стоял неподалеку, когда этот парень просто…

– Сбил тебя с ног, – закончила за нее Мириам.

– Да нет! Он налетел на меня и…

– Защебетали птички, в небо взметнулись ракеты, и земля вздрогнула? – глядя на Мириам, рассмеялась я.

– Вряд ли он обрадуется девушке с ребенком, – сказала она, сваливая в чемодан целый ящик белья и носков. – Вот уж поверьте.

– Всю жизнь я изучала людей, наблюдала за ними и выступала перед ними. – Мириам напустила на себя важный вид. – Я нюхом чую, когда кто-то злится или скучает.

– Что говорит твое чутье сейчас? – спросила я, подмигнув.

– Глория, я с легкостью определяю, когда кто-то встревожен или озабочен. И конечно же, я сразу вижу, что кое-кто влюблен.

– Я?! – вскрикнула Эрин. – Неправда!

Мы с Мириам расхохотались.

– Ты только нам скажи, – поинтересовалась я, – он симпатичный?

Эрин застегнула чемодан и, стащив его с кровати, понесла к машине.

– Да, – бросила она на ходу.

– Я так и знала, – догоняя ее, заявила Мириам. – А как зовут этого симпатичного молодого человека?

Услышав наши шаги, с лестницы вскочил Усатик.

– Я понятия не имею, как его зовут. И сомневаюсь, что он захочет знать, как зовут меня, когда поймет, что я не одна.

– Какая мнительная, – посмеялась я, погрузив коробку в багажник.

– Ну просто скептик! – подхватила Мириам. – Но я-то в людях разбираюсь, и, вне всякого сомнения, кое-кто влю-ю-юбле-е-ен, – нараспев произнесла она.

Захлопнув багажник, Эрин обернулась и обняла нас на прощание. Я совершенно уверена, что увидела слезинку в глазах Мириам.

– Спасибо, Глория! Мириам! Вам обеим спасибо за все!

– Приходи в любое время. И друга своего зови! Я оставлю для вас свет на крыльце!

Эрин рассмеялась и помахала нам из машины. Проводив ее взглядом, я вздохнула.

– Терпеть не могу прощания, завершения и прочие заключения.

– Хотя пора бы уже к ним привыкнуть.

– Знаю, – сказала я, поднимаясь на крыльцо. – Но штука все равно неприятная.

Заходя в дом, Мириам подхватила коробку с тарелками, кастрюлями и всякой утварью, а я взяла громадный мешок с одеждой.

– Нам точно нужен какой-то склад для всего этого добра, – сказала она, занося коробку в гараж.

Я даже выронила свой мешок.

– Нам??

– Вам! Далтону, Хедди, тебе! – оправдывалась Мириам, расставляя посуду на полках. – А ты о ком подумала?

Нависнув над мешком с одеждой, я рассмеялась.

Хотя братья и сестры Мэта собирались встречать Рождество со своими семьями, они изменили планы и приехали к нам. Мы с Мириам трудились, не покладая рук. Сколько всего предстояло закупить, приготовить, испечь – все-таки вместе с Далтоном, Хедди, Карлой и Донованом нас собиралось человек двадцать.

Мэтью чувствовал себя неловко в компании сестры и братьев, ведь они и правда были едва знакомы; со временем они подружатся. Когда пришло время дарить подарки, мои внуки принялись раскидывать оберточную бумагу по гостиной, не давая Мириам расслабиться. «Кидай сюда, – говорила она, увидев, что кто-то разворачивает подарок. – Нет, нет, не на пол. Мы же не крысы!» Один малыш принес лошадку по имени Пинки, и Усатик весь день испуганно метался из одного укрытия в другое. Мириам сказала, что в жизни такого не видела, ей было очень жаль кота. «Пинки уже ушел»! – кричала она, бегая по дому и размахивая лошадкой.

Донован был страшно удивлен, что Санта принес подарки не только под куст, но и оставил кое-что для него у меня дома. «Как он узнал?» – воскликнул мальчик, открывая коробочку с фигурками динозавров. Карле достались накладные ногти. Увидев, как она открывает свой подарок, Донован заорал: «Я говорил Санте, что ты хотела именно такие!» Плечи Карлы дрожали от веселого смеха, и я почувствовала надежду, что на этот раз у нее все будет хорошо.

Эндрю вручил Мэту небольшую коробочку в блестящей зеленой упаковке, перевязанную бархатной ленточкой. Сдернув обертку и открыв крышку, Мэт увидел красную тетрадку. «Полагаю, ты захочешь вернуть ее себе, – сказала я и, глядя, как он начал листать страницы, прошептала: – Принимай понемногу».

Когда мы закончили с подарками, в дверь позвонили, и я с трудом пробралась через всю толпу к выходу.

– Как я рада, что вы пришли! – воскликнула я, забирая Гэба из рук Эрин.

– Мама сегодня работает, а одним нам ужасно одиноко.

Прижав Гэбриела к щеке, я понесла его на кухню.

– Пойдем познакомимся с Мэтом.

Мэтью был занят разрезанием кофейного пирога.

– Кто это? – облизывая пальцы, спросил он, когда увидел нас с Гэбом.

– Это малыш Гэб. Мы с Мириам буквально сами принимали роды. А это… – Я обернулась. – Куда она делась?

Закрыв младенцу уши, я закричала:

– Эрин!

Мэтью засиял, когда они с Мириам зашли на кухню, а Эрин залилась краской. Я же была так увлечена Гэбом, что ничего не заметила.

– Мэтью, мой сын, – сказала я и, притянув его к себе, чмокнула в щеку. – Эрин, та девушка, про которую мы тебе говорили.

– Привет, – улыбнулся Мэт и протянул ей кусочек пирога. – Не бойся, я не выбью его из рук.