Рождественские убийства

– Верно, а я осталась, – произнесла миссис Суини, отвечая на немой вопрос гостьи. – Я буду здесь, пока не продадут ферму. Если такое вообще случится. Кому нужна эта груда пыли?

Снаружи раздались шаги, и дверь распахнулась. На пороге возник изможденный худощавый мужчина с правой рукой, перевязанной грязным бинтом. Собравшись с духом Берди поднялась с места, чтобы рассказать о цели своего визита.

Это оказалось проще, чем она ожидала. Когда первое неудовольствие при виде нежданной гостьи прошло, Тэд Слоун принял как неизбежность ее появление и желание остаться на ночь. Возможно, это было смирение доведенного до отчаяния человека. А может, жители Раби незаслуженно считали его таким же вспыльчивым и жадным, как и его отец. И вот теперь он сидел в душной комнате и смотрел на пустой камин, пока миссис Суини громыхала на кухне тарелками. Тэд вытащил из кармана упаковку табака и принялся скручивать сигарету левой рукой, придерживая перевязанной правой непослушные коричневые крошки.

– Что с вашей рукой? – поинтересовалась Берди.

Мужчина слегка подскочил и крепче прижал перевязанную руку к груди.

– Потянул. В тот самый день, когда… обнаружил отца на кухне без сознания, – пробормотал он в ответ. – Слишком поспешно попытался поднять его или… еще из-за чего-то. – Обгоревшее лицо Тэда, с мелкими прыщиками на носу, лбу и щеках, внезапно покрылось каплями пота.

Берди с любопытством посмотрела на сидящего перед ней мужчину. Он был на грани нервного срыва и едва сдерживался.

– Мистер Слоун, простите, что отвлекаю вас от работы, – тихо произнесла Берди. – Можем поговорить вечером, если хотите.

– Нет, нет, все в порядке, – возразил Тэд, открывая глаза и переводя взгляд на гостью. – Что проку работать? Я проверял изгороди. Но они могут рухнуть, несмотря на все мои усилия. Нет смысла и пытаться что-то улучшить. У этого места больше нет сердца. Ничего не осталось – лишь грязь да вороны.

Они беседовали целый час в полутемной гостиной. О собственности, о засухе, о крушении надежд. Странно, но постепенно Тэд расслабился, словно разговоры о недавней трагедии облегчали сковывающее его нестерпимое напряжение.

– Посмотрели бы вы на это место много лет назад, когда я был ребенком, – говорил тем временем Тэд. – Оно казалось мне раем на земле. Я думал, что буду жить здесь вечно. – Он улыбнулся и перевел взгляд на холодный камин.

– Ваш отец чувствовал то же самое?

– Да. Он бы умер, увидев, в какой упадок пришел наш рай. Я рад, что отец не дожил до этого. – Тэд резко тряхнул головой, прогоняя печальные мысли.

– Видали большую дамбу? – спросила возникшая в дверном проеме похожая на привидение миссис Суини. – Вчера она обмелела еще больше, а завтра от нее останется лишь лужа.

Тэд внезапно отшатнулся назад.

– Это невозможно! – С мгновение он смотрел перед собой ничего не видящими глазами. – А… какого черта.

– Вам никогда не продать эту ферму. – Узкие губы миссис Суини изогнулись в подобии улыбки. – Да еще в таком состоянии. – Она вернулась на кухню и закрыла за собой дверь.

– Не слишком ободряющая компания для вас, – произнесла Берди, прервав молчание.

– Беднякам выбирать не приходится, – ответил хозяин дома. – Она появилась у меня на пороге в поисках работы. А я как раз собирался нанять кого-нибудь ухаживать за стариком. Словно ее послала мне сама судьба. Она немного чудаковата, но кто остался бы нормальным, работая в таком месте, как это?

Берди вскинула брови.

– Появилась на пороге? Здесь?

Тэд пожал плечами.

– Должно быть, она слыхала, что ферме требуются работники.

Старый дом был наполнен шорохами, в гостевой спальне сгустилась душная темнота. Берди повернулась на бок в попытке обрести сон. Какое гнетущее жилище. И какие странные нестыковки. Она вспомнила беседу с Тэдом. Альбом, наполненный пожелтевшими, исполненными счастья и радости снимками. Особенно ей запомнился один, с поблекшей от времени аккуратной подписью: «Сирил и Тэд против Гарри и Билли. Счастливые дни!» Берди внимательно всматривалась в фотографию, пытаясь разглядеть в застывших лицах предвестников будущих потерь и предательства. Сирил Слоун – высокий, начинающий лысеть мужчина – стоял, широко раскинув руки, позади своего костлявого темноволосого сына, готовящегося ударить крикетным молотком по мячу. На другой стороне импровизированного поля стоял смеющийся темноволосый мальчик, державший молоток, словно бейсбольную биту, за левым плечом. Еще один улыбающийся мужчина находился рядом, положив ладонь на голову своему сыну. Берди указала на него.

– Это партнер вашего отца Гарри Лидком, верно?

– Бывший партнер, да.

– Наверное, вам было жаль, что Билли уехал. Вы ведь играли вместе.

Поморщившись, Тэд пожал плечами.

– Наверное. Я был ребенком.

– Теперь он стал взрослым. Вы бы его узнали, встретив на улице?

Тэд удивленно посмотрел на гостью.

– Господи, нет! Прошло двадцать лет. Послушайте, почему вы меня расспрашиваете об этом? Что вы слышали?