Рождественские убийства

Берди беспокойно заворочалась. Кровать заскрипела, как скрипел и весь дом. Берди подумала о тонких пальцах здоровой руки мужчины, то и дело растерянно пробегающих по густым волосам. О нежности в его голосе всякий раз, когда он начинал говорить об отце и о прошлом. Мог ли он в порыве ярости ударить отца по голове, а потом в ужасе сочинить историю о загадочном Сиде Гоулдсе и заботиться о парализованном старике с помощью миссис Суини до самой его смерти? Испытывающий сильный стыд, чтобы дотронуться до него, слишком напуганный, чтобы поговорить с ним. И все же вечер за вечером он приходил к нему в спальню. Да, так могло быть, и все же…

А что, если взглянуть на всю эту историю иначе? Берди вновь принялась беспокойно ворочаться под тонкой простыней. Допустим, Тэд Слоун невиновен. Тогда где виноватый Сид Гоулдс? Куда он спрятался среди этих голых холмов и пустых дорог в тот злополучный день? И где он теперь? Напал ли он на старика ради нескольких безделушек и наличности? Или же им двигала совершенно другая, более значимая причина, связанная с прошлым?

Образы, мелькающие перед глазами Берди, начали расплываться в горячей темноте ночи. Четыре счастливых лица играющих в крикет людей… «Сирил и Тэд против Гари и Билли»… Горящее от гнева суровое лицо миссис Перкинс… «злодейство. Намеренное, спланированное злодейство»… печальное, обожженное солнцем лицо Тэда Слоуна, глядящего на пустой камин, мрачное лицо миссис Суини. Лица и образы кружились, менялись местами, словно в калейдоскопе. Внезапно они сложились в картинку, при виде которой Берди открыла глаза и села на кровати. Она старалась дышать размеренно, обдумывая только что сделанное открытие. Все частички головоломки встали на свои места. Берди медленно опустилась на подушку. Вот теперь она сможет заснуть. Она знала.

Наутро Берди тихо вошла в кухню, кивнула безмолвной домработнице у плиты и мужчине, пьющему чай за столом. Уже в столь ранний час воздух был густым от духоты.

– Я решила сделать несколько фотографий окрестностей, если не возражаете, – произнесла Берди. – Пока не стало слишком жарко.

Тэд пожал плечами.

– Поступайте как знаете. Мне все равно.

– Сначала взгляну на большую дамбу.

Тэд устало и горько улыбнулся, вскинул брови, но ничего не сказал. Берди оставила его сидеть за столом, а сама вышла на улицу. Оглянувшись, она увидела, как миссис Суини приблизилась к двери, чтобы закрыть ее и не допустить в дом жару и яркий свет.

Берди стояла на краю дамбы. Затвердевшая грязь, испещренная многочисленными отпечатками копыт давно исчезнувших овец, спускалась к тонюсенькой полоске мутной воды. Вокруг нее прыгали вороны, поглядывая на незваную гостью черными бусинками глаз. На берегу под палящим солнцем лежало нечто, бывшее когда-то человеком, наполовину в воде, распростертое в какой-то нелепой позе. Раки и вороны превратили тело во что-то, не поддающееся описанию.

А потом Берди услышала выстрел. Она бросилась назад к дому, понимая, что спешить уже ни к чему, зная, что ждет ее впереди.

Она пробежала мимо бака, вверх по пыльным ступеням, сквозь скрипучую сетчатую дверь. Он был в гостиной. Сидел перед пустым камином, безвольно откинувшись на спинку стула. На его коленях лежал раскрытый фотоальбом, на который капала кровь из размозженной головы. Рядом с ним неподвижно стояла миссис Суини. Она медленно повернула голову, когда в комнату вошла Берди, а потом опустила взгляд на винтовку, которую держала в своих перепачканных кровью больших руках. Она подняла ружье.

– Я больше не отправлюсь за решетку, – выдохнула она. – Прошу вас, не подходите.

Однако Берди спокойно подошла к женщине и забрала оружие из ее послушно разжавшихся пальцев.

– Присядьте, миссис Сейнт, – произнесла она. – Вы ведь Эди Сейнт, верно?

Женщина упала на диван и закрыла лицо руками.

– Я знаю, что вы этого не делали, миссис Сейнт, – тихо, но настойчиво произнесла Берди.

– А кто? Гоулдс? – Глаза женщины сверкнули, когда она испуганно обвела взглядом полумрак комнаты.

– Нет никакого Гоулдса, – ответила Берди.

– Значит… он сделал это сам? – Женщина ошеломленно посмотрела на неподвижную фигуру в кресле. – Напал на собственного отца? Но то, как он говорил о прошлом, об отце… Я думала…

– Знаю. Он действительно любил отца и эту ферму. Вот почему он совершил убийство. Дважды. А теперь покончил с собой.

Домработница беспомощно взмахнула рукой.

– Не понимаю.

– Я побывала у большой дамбы, – осторожно произнесла Берди. – Он знал, что я там увижу.

– Что вы хотите сказать? – На некрасивом суровом лице домработницы отразился ужас.

– Там чье-то тело. Этот человек умер давно.

– Гоулдс?

– Его не существует.

– Тогда кто же это?

Берди вновь представила себе белеющие в лучах солнца кости и сгнившую плоть, наполовину виднеющуюся из воды, а потом посмотрела на собственные руки.

– Нужно, чтобы останки внимательно изучили. Но думаю… Вернее, уверена… что это Тэд Слоун.

Открыв рот, домработница ошеломленно смотрела на Берди. Потом она повернула голову и перевела взгляд на обмякшую в кресле фигуру.

– Но ведь это Тэд.