Читаем Рождественский ангел Лёха полностью

Вася провёл по каше линию. Ангел взял из баночки, что стояла на столе, ложку, и они замерли.

— Начали! — скомандовал Лёха.

Две ложки замелькали над тарелкой. Половину съели на равных, потом Васька подналёг и стал обгонять, но ангел тоже оказался шустрым и не отставал, но всё-таки Вася на одну ложечку каши оказался быстрее.

— Я твоё желание теперь должен исполнить! — вздохнул Лёха, дожёвывая манку. — Думай, потом скажешь.


На кухню снова вошла бабушка и обрадовалась, увидев, что внук всё съел.

— Молодец! — сказала она. — А теперь иди, надевай куртку и шапку, полезем на чердак за новогодними игрушками. Я только фонарик возьму.

Они вышли на крыльцо. Вася только сейчас заметил, что Лёха стоял на снегу босыми ногами и в длинной белой рубашке с рукавами.

— Ты почему куртку не надел? — удивился Вася. — Холодно же!

— У меня её нет, — улыбнулся ангел, — мы так всегда ходим. Я холода не чувствую.

Бабушка прошла мимо них, не заметив Лёху. Значит точно, не видит и не слышит его!

Василий снял с себя шарф, надел на голову ангелу, замотал вокруг шеи и завязал сзади на узел. Тот сразу стал похож на малыша, у которого болят уши. Они завернули за угол дома, где снега было больше чем во дворе, и только бабушкины следы показывали, куда надо идти. Она уже стояла около лестницы, что вела на чердак. Вася с Лёхой подошли к ней.

— Лезь первый, только осторожно, — сказала она, — я полезу за тобой и буду поддерживать.

Вася посмотрел вверх и остановился в нерешительности: он с детства не любил высоты, даже с большой горки, что стояла во дворе, не часто катался.

— Страшно? — шёпотом спросил Лёха. — Давай, я тебя за спину буду держать, у меня же крылья есть, так что не упадём! Да и бабушка в случае чего поддержит.

Вася вздохнул, полез по лестнице и сразу почувствовал, как сверху его обнял ангел и потащил вверх, махая крылышками. Незаметно для себя он оказался под крышей, следом залезла бабушка.

На чердаке было темно и пыльно. Сквозь окно, которое находилось на другой стороне, как раз напротив входа, проникал тусклый свет.

Вдруг кто-то рядом так громко каркнул, что Вася от неожиданности вздрогнул.

— Не бойся, это ворона Варя с нами поздоровалась. Она здесь живёт, — сказала бабушка, включила фонарик и посветила на балку кровли, на которой сидела чёрная птица с большим клювом.

— Почему ворона на чердаке живёт?

— Она хромоножка, — бабушка поймала Варю и показала внуку, — у птицы не было лапки. — Возможно, её собака поймала за ногу или лисица. Она спаслась, но лапку потеряла. Летать может, а ходит плохо. Вот я и принесла её осенью на свой чердак, подлечила, теперь подкармливаю.

Вася заметил старый деревянный сундук и подошёл к нему, — такие были у пиратов, о которых ему читала мама. Он провёл рукой по крышке, когда-то сундук был покрашен зелёной краской, но сейчас весь облупился, наверное, стоял здесь давным-давно.

— Ба, здесь что?

— Бабушкины ценности-драгоценности, — засмеялась баба Люба. — Варвара их охраняет.

— Настоящие драгоценности?

— Конечно, настоящие! Когда-то это было драгоценно, потом выбросить жалко, а потом только для музея ценно. Но нам нужен не сундук, а вон те две коробочки.

Вася увидел картонные коробки, перевязанные верёвками и стоящие за сундуком, которые он не заметил в полумраке. Бабушка смахнула с них пыль:

— Вот эти коробки с новогодними игрушками нам и надо спустить вниз. Поможешь?

Васька кивнул.

Когда подошли к лестнице, он посмотрел вниз и зажмурился. Заметив это, бабушка сказала:

— Когда ты выходишь из дома, или тебе страшно сделать первый шаг, — доверься ангелу-хранителю, он тебя сбережёт. Надо только про себя сказать такие слова: «Ангел мой, будь со мной. Ты — впереди, я за тобой».

— А ты видела его впереди? — спросил Вася.

— Их никто не видел, но они точно есть! Ты пока говори про себя слова, а я буду спускаться.

Бабушка встала на лестницу и взяла большую коробку. Потом стал спускаться Вася с маленькой коробочкой. Спускаться было вовсе не страшно, он знал, что его поддерживает ангел! И вдруг заметил, что Лёха летает под крышей, а вовсе не над его спиной!

Он спустился с лестницы и уставился на Лёху. Тот подлетел к нему.

— Я думал, что ты рядом со мной, а ты улетел и бросил меня, — обиделся Вася.

— Так тебя твой ангел-хранитель держал, ты же сам его позвал, — пожал плечами Лёха, — чего я ему буду мешать, он больше меня и он твой.

— А ты чей?

— Ничей. Я Рождественский ангел. Я к бабе Любе только зимой прилетаю погостить. В прошлом году она на Рождество загадала, чтобы ты летом обязательно к ней приехал. Вот я и исполнил её желание! Ты же летом был? Был! Ангелы-хранители такого не могут, только я желания исполняю! Скучает бабушка без тебя и твоей мамы.

— Я тоже скучаю без мамы, — согласился Вася. — А у тебя мама есть?

— Нет. Мы ангелы безмамные и безпапные.

— И у меня нет папы, — вздохнул Вася.

— А хочешь, чтобы был?

— Ага.

— Тогда искать надо.

— А как?

— Сейчас зима! Через лёд папу можно найти!

Тут послышался бабушкин голос, которая уже стояла на крыльце и сметала веником снег с обуви:

— Василий! Ты чего так долго идёшь? Ёлку наряжать, кто будет?

Перейти на страницу:

Похожие книги

На пути
На пути

«Католичество остается осью западной истории… — писал Н. Бердяев. — Оно вынесло все испытания: и Возрождение, и Реформацию, и все еретические и сектантские движения, и все революции… Даже неверующие должны признать, что в этой исключительной силе католичества скрывается какая-то тайна, рационально необъяснимая». Приблизиться к этой тайне попытался французский писатель Ж. К. Гюисманс (1848–1907) во второй части своей знаменитой трилогии — романе «На пути» (1895). Книга, ставшая своеобразной эстетической апологией католицизма, относится к «религиозному» периоду в творчестве автора и является до известной степени произведением автобиографическим — впрочем, как и первая ее часть (роман «Без дна» — Энигма, 2006). В романе нашли отражение духовные искания писателя, разочаровавшегося в профанном оккультизме конца XIX в. и мучительно пытающегося обрести себя на стезе канонического католицизма. Однако и на этом, казалось бы, бесконечно далеком от прежнего, «сатанинского», пути воцерковления отчаявшийся герой убеждается, сколь глубока пропасть, разделяющая аскетическое, устремленное к небесам средневековое христианство и приспособившуюся к мирскому позитивизму и рационализму современную Римско-католическую Церковь с ее меркантильным, предавшим апостольские заветы клиром.Художественная ткань романа весьма сложна: тут и экскурсы в историю монашеских орденов с их уставами и сложными иерархическими отношениями, и многочисленные скрытые и явные цитаты из трудов Отцов Церкви и средневековых хронистов, и размышления о католической литургике и религиозном символизме, и скрупулезный анализ церковной музыки, живописи и архитектуры. Представленная в романе широкая панорама христианской мистики и различных, часто противоречивых религиозных течений потребовала обстоятельной вступительной статьи и детальных комментариев, при составлении которых редакция решила не ограничиваться сухими лапидарными сведениями о тех или иных исторических лицах, а отдать предпочтение миниатюрным, подчас почти художественным агиографическим статьям. В приложении представлены фрагменты из работ св. Хуана де ла Крус, подчеркивающими мистический акцент романа.«"На пути" — самая интересная книга Гюисманса… — отмечал Н. Бердяев. — Никто еще не проникал так в литургические красоты католичества, не истолковывал так готики. Одно это делает Гюисманса большим писателем».

Антон Павлович Чехов , Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк , Жорис-Карл Гюисманс

Сказки народов мира / Проза / Классическая проза / Русская классическая проза
Книга потерянных вещей
Книга потерянных вещей

Притча, которую нам рассказывает автор международных бестселлеров англичанин Джон Коннолли, вполне в духе его знаменитых детективов о Чарли Паркере. Здесь все на грани — реальности, фантастики, мистики, сказки, чего угодно. Мир, в который попадает двенадцатилетний английский мальчик, как и мир, из которого он приходит, в равной мере оплетены зловещей паутиной войны. Здесь, у нас, — Второй мировой, там — войны за обладание властью между страшным Скрюченным Человеком и ликантропами — полуволками-полулюдьми. Само солнце в мире оживших сказок предпочитает светить вполсилы, и полутьма, которая его наполняет, населена воплотившимися кошмарами из снов и страхов нашего мира. И чтобы выжить в этом царстве теней, а тем более одержать победу, нужно совершить невозможное — изменить себя…

Джон Коннолли

Фантастика / Ужасы и мистика / Сказки / Книги Для Детей / Сказки народов мира