Рождественский ангел

      – Нет, – между ее бровей показалась морщинка. – Мне надо подготовиться. В том числе, морально. Завтра. Хорошо? Завтра.

      Дерил кивнул, подумав, что это будут самые долгие сутки в его жизни.

      На следующее утро Стефани проснулась от громкого стука над головой. Казалось, кто-то решил разнести в щепки ее дом. Вскочив с кровати, она поспешно накинула теплый халат поверх длинной ночной рубашки и выбежала в коридор.

      Там Стефани столкнулась с тетушкой Адель. У гувернантки глаза были размером с чайные блюдца.

      – Что происходит? – девушка схватила служанку за руки.

      – Ох, миледи. Мистер Макдауэлл пришел спозаранку и залез на чердак! Клянусь подолом святой Генриетты, я ничего не подозревала, когда он спросил у меня, где можно найти приставную лестницу. Еще он, кажется, разворотил вашу конюшню. Теодор не успел и глазом моргнуть.

      – Что он там забыл? – взгляд Стефани метнулся к потолку.

      В ответ снова донеслись глухие удары железа о дерево.

      Подхватив полы одеяния, девушка поспешила к тому месту, откуда можно было подняться на чердак. Старый конюх стоял, держа приставную лестницу, чтобы та не съехала от темного лаза в потолке. Он промычал приветствие, увидев хозяйку, но Стефани слишком разволновалась, чтобы отвечать. Недолго думая, она ухватилась за перекладины лестницы и полезла наверх.

      В полутемном пространстве ощущался холод. Ветер врывался в щели прохудившейся крыши. Иней покрывал доски. Кое-где замерзли лужицы. Стефани увидела Дерила, стоявшего у одной из щелей. На нем были только штаны и рубашка, как будто он не боялся дыхания зимы. У ног валялись доски и какие-то железки. Винтовка нашлась тут же, прислоненная к стене. Услышав шаги, Дерил повернулся и поприветствовал девушку. Его взгляд неторопливо прошелся по ее фигурке, от растрепанных после сна волос до кончиков домашних туфель, и Стефани показалось, что со вчерашнего дня что-то в этом взгляде изменилось.

      – Что вы делаете, мистер Макдауэлл?! – воскликнула она.

      – Ремонтирую вашу крышу, разве это похоже на что-то еще?

      – Но… зачем?!

      – Потому что я не хочу снова разбить себе ноги в вашем полутемном коридоре, где от сырости разбухли полы, – Дерил посмотрел на Стефани с легкой улыбкой, – особенно, если буду бродить по этим коридорам ночью с опаской разбудить всех домочадцев.

      Девушка вспыхнула, вполне уловив намек в его словах на предстоящую ночь любви.

      – Тетушка Адель сказала, что вы сломали мою конюшню!

      – Всего лишь взял доски от одного стойла, чтобы залатать ими дыры. Когда у вас появятся арабские скакуны, подумаю над тем, как починить и конюшню.

      Дерил отвернулся и с невозмутимым видом продолжил приколачивать доску. Стефани уставилась в его широкую спину, не в силах сдвинуться с места.

      – Вы умеете чинить крышу?!

      Его рука на мгновение замерла.

      – А в вашем мире мужчины этого не умеют? – бросил Дерил, не оборачиваясь.

      – Умеют… слуги. Но не лорды.

      – Ну так я и не лорд, – хохотнул он, а затем добавил: – У моей бабушки была ферма. Много лет подряд я проводил там летние месяцы. Невозможно жить на ферме и не научиться делать что-то своими руками.

      – Бабушка заставляла вас работать на своей ферме, как слугу? Она вас что, ненавидела?

      Дерил глянул на Стефани через плечо и покачал головой.

      – Боюсь, мои дальнейшие объяснения еще больше запутают вас. Просто примите как данность.

      – Хорошо, – смирилась она, – я прикажу приготовить вам чай и завтрак на случай, если проголодаетесь. У меня сегодня много дел на кухне.

      – Разве вы не идете к своей покровительнице?

      – Я попросила выходной, чтобы заняться печеньем. Его нужно напечь в достаточном количестве. Ребятишек в монастыре много, и все они голоднее волка. А у нас всего четыре руки на двоих с тетушкой Адель.

      Стефани отступила к лазу, но, поддавшись внезапному порыву, снова повернулась к Дерилу.

      –Мистер Макдауэлл, – позвала она, и, дождавшись, пока он отвлечется от работы, сказала: – Спасибо.

      Дерил задумчиво посмотрел на Стефани и молча кивнул.

      Он провозился с крышей гораздо дольше, чем рассчитывал. Дом изрядно обветшал, многие доски оказались трухлявыми, а Дерил намеревался сделать работу хорошо, поэтому разбил еще одно стойло в конюшне, чтобы заменить и их. Потом перестелил полы в том участке коридора, где они вздулись. Закончив, с удовлетворением оглядел плод своих трудов. По крайней мере, тут не нужно больше подставлять ведро во время дождей, и никто не споткнется.

      После физической работы в нем проснулся голод. Дерил отправился на кухню. Стефани и ее служанка возились с тестом. Большой грубо отесанный стол, стоявший по центру, был весь запорошен мукой. Женщины подкатали рукава, их руки порхали.

      Дерил умылся и присел в углу, вытянув ноги. По просьбе Стефани одна из девочек, с желтой ленточкой в волосах, принесла ему чай, хлеб и сыр. Не такое изысканное угощение, как подавали в доме баронессы, но Дерил давно привык к армейским пайкам и не мог назвать себя гурманом.