Рождественское благословение

Работая над рукописью, я обращалась за разъяснениями к трем докторам. Без них книга никогда не увидела бы свет. Если читатель обнаружит ошибки в описании болезней, знайте – это только из-за моей невнимательности.

С доктором Хаган мы встретились в Китае, когда поехали вместе с Мелиссой за моей приемной дочерью Джейни. Доктор был очень занят в отделении скорой помощи, но все же нашел время ответить на мои вопросы. Спасибо вам, доктор Хаган, за помощь и дружбу.

Джекки Расселл познакомила меня с доктором Анной Кавано-МакХью из отделения кардиологии в детской больнице Вандербильта. Анна, спасибо, что щедро поделились знаниями и рассказали обо всем: начиная с диагностики сердечного заболевания до способов лечения. Спасибо, Джекки!

Моя кузина Пола Росс представила меня доктору Анне Уилкерсон. Доктор Уилкерсон подробно рассказала о процессе обучения будущих медиков в наши дни и о том, как студенты проходят практику в больницах. Анна оказала мне неоценимую помощь – все подробности учебы будущих врачей в книге совершенно реалистичны. Огромное спасибо, Анна! И спасибо, Пола!

Сэнди Айви помогла нам удочерить нашего первого ребенка и теперь снова ведет нас к цели. Спасибо за помощь, Сэнди! Без тебя нам не справиться.

Бо́льшую часть этой книги я написала в Огайо, в библиотеке округа Медина. Все работники библиотеки были добры ко мне, помогали и, конечно, вели себя очень тихо. Спасибо вам.

Мне посчастливилось встретить в жизни многих учителей, которые всегда стремятся к совершенству. Глядя на них, я тоже шла вперед. Спасибо вам, Тим Кук, Уэс и Ребекка Бейкер, Пол Диксон, Дороти Элрик, Дэвид Фостер, Джим Лейтхаймер, Диана Мерчант, Джим Фиппс, Рик Пауэрс, Дэвид Роуби и Джон Скиллман.

Не могу не поблагодарить Еву Аннунциато, Дженни Баумгартнер, Джеффа Брока, Эдди и Терри Карсвелл, Дебби Кук, Ребекку Доррис, Дейва и Джуди Лейтвейлер, Уилла Марлинга, Барбару МакГи, Шерил Риз, Тамми Рич, Пегги Риксон, Пегги Старр, Лори Уэйли, а также Винса и Шерон Уилкокс за вашу доброту, поддержку и дружбу.

И конечно же, спасибо тебе, Бейли! Ты всегда был рядом и напоминал мне об отдыхе и прогулках.

Пролог

Мы созданы для долин, для будней, и именно в буднях обязаны проявить себя.

Освальд Чемберс

[4]

24 декабря, наши дни

Вот и сочельник, канун Рождества. Озеро покрыто толстой коркой льда, присыпано по краям хрустящим снегом. Солнце медленно катится к горизонту, и заснеженные деревья отбрасывают на мощеную дорожку длинные тени. Бегуны, совершающие пробежку вокруг озера, старательно огибают редких пешеходов. Я бездумно смотрю на озеро, стоя на знакомом месте под огромным дубом. За те три года, что меня не было, город почти не изменился. В зимнем воздухе плывут светлые, почти невидимые облачка пара – мое дыхание. Надо приниматься за дело. Открываю кузов и хватаюсь за ножки тяжелой деревянной скамьи, которую совсем недавно с трудом поместил в пикап.

В детстве отец будил меня по субботам рано, еще до рассвета. Мы отправлялись на озеро – оно было куда больше этого – и сталкивали на воду лодку. Доплывали до нашего любимого места и забрасывали удочки, а потом в полной тишине ждали, не шелохнется ли поплавок. Говорили мы почти всегда шепотом. Отец уверял: рыба боится малейшего шороха, и заговаривал со мной, только чтобы напомнить:

– Потерпи, Натан. Скоро заклюет.

Или:

– Сиди тихо, Натан. Не шевелись.

Возвращались мы с уловом – правда, отпускали обратно в воду рыбы больше, чем оставляли себе. По пути к берегу отец иногда делился со мной своими надеждами и мечтами, спрашивал, о чем я думаю.

– Даже малейший промысел Бога о нас больше, чем наше самое великое желание, – сказал он однажды, вытягивая лодку на берег.

Не знаю, почему я запомнил эти слова. В детстве я молился о чуде, которое так и не произошло, просил, чтобы мама осталась жива. Когда мне было восемь лет, она умерла от рака. Это случилось в первый день Рождества, рано утром. Накануне, в сочельник, я сбегал в городской универмаг и купил ей в подарок туфли, украшенные разноцветными стразами. Теперь я понимаю, что выбрал едва ли не самую безвкусную пару обуви в магазине, но тогда я не сомневался, что в тех туфлях мама будет в раю самой красивой. Я не знал, что ей суждено было умереть той же ночью. Помню, как забрался в кровать, завернулся в одеяло и молил о чуде.

И когда я рука об руку с отцом тащил лодку на берег, то размышлял: неужели можно верить, что Бог уготовил нам необыкновенную участь, если он не совершил чудо даже в ответ на самые отчаянные мольбы.

За год до маминой смерти, зимой, мы с ней поехали навестить бабушку с дедушкой. Дорога вилась по склону холма, и сквозь голые ветви деревьев я увидел далеко внизу нашу долину – такую странную с высоты, гораздо меньше, чем я ее себе представлял. Мы вышли из машины, и мама, взяв меня за руку, склонилась над обрывом вместе со мной.

– Мне больше нравится смотреть из долины вверх, на холм, – сказал я. – Отсюда все кажется очень маленьким.