Рождественское благословение

Власть смерти не безгранична – она не может стереть воспоминания или убить любовь. Она не может разрушить даже слабую веру или заставить навсегда утратить надежду на Бога. Она не в силах проникнуть в душу и не в силах ослабить дух. Она просто разделяет нас на время. Это единственное, что может смерть. А больше ничего.

Донна Ванлир

Рождество, 2000 г.

Поздно вечером раздался телефонный звонок. Мы с Кейт одновременно рванулись к телефону, и она меня опередила. Я следил за выражением ее лица: напряженное волнение вдруг сменилось безграничной радостью.

– Мальчик! – завопила она.

«Я – дедушка. Мы теперь – бабушка и дедушка!» – пронеслось у меня в голове под бешеный стук сердца. Кейт передала мне трубку.

– Она хочет поговорить с тобой.

– Привет, малышка, поздравляю! Как ты?

– Спасибо, папа, хорошо, – ответила Ханна бодрым, уверенным голосом.

– Ну а как наш внук? – Я не мог сдержать радость.

– Он – чудо, папа, только у него ноги, как у дяди Хью, – воскликнула Ханна.

– Да ты что? Такой маленький и уже мозоли? – пошутил я.

– Нет, он просто косолапенький… но знаешь, ему идет! – засмеялась моя дочь.

– Ну, а имя у мальчугана уже есть?

После секундной паузы Ханна сказала:

– Да. Мы назвали его Эван Роберт. В честь тебя, папа.

К нам приехал Эван Роберт! Весил он на тот момент три с половиной килограмма, а росту в нем было пятьдесят три сантиметра. Круглым розовым личиком и пучками мягких волосиков по обе стороны головы он удивительно напоминал облысевшего старичка.

Ханна и ее муж Стивен живут в небольшом городке в четырех часах езды от нашего. Ханна преподает в местной школе, а Стивен – полицейский. Старшая дочь – точная копия Кейт в молодости: те же блестящие черные волосы, тот же мелодичный смех и то же доброе сердце. Лили заканчивает колледж, после прошлогодней стажировки в моей фирме она собирается стать адвокатом. Лили любит подначивать старика-отца, говорит, что мне не повредит небольшая конкуренция. Пару лет назад я наконец открыл собственную фирму, и мы даже выиграли несколько относительно громких дел. Ханна – стопроцентная брюнетка, а Лили – блондинка, и при этом настоящая красавица, хотя сама, похоже, совершенно этого не осознает, в отличие от парней из студенческого городка. И вот теперь Ханна привезла сына к нам, отмечать первое в его жизни Рождество.

Кейт сбилась с ног, готовясь к приезду дочерей и внука.

– Передвинь-ка этот столик, Роберт, – говорила она, но уже через минуту меняла решение:

– Нет-нет, поставь обратно. Здесь он как-то не вписывается.

Я едва поспевал за ее указаниями, помогая готовить, доставать с чердака рождественские украшения, покупать подарки для малыша.

– Подумать только, наше первое Рождество с внуком, – визжит Кейт мне в ухо.

Я на собственном опыте убедился в справедливости расхожего выражения: «С появлением внуков люди превращаются в сумасшедших». Наш холодильник полностью обклеен фотографиями улыбающегося Эвана в ванне, улыбающегося Эвана на полу, улыбающегося Эвана в кроватке, улыбающегося Эвана в машине. В принципе, это одна и та же фотография, просто на разных фонах.

Когда мы услышали звук подъезжающего автомобиля, Кейт чуть не сбила меня с ног, бросившись открывать дверь. С криком «Счастливого Рождества!», нелепо размахивая руками, она понеслась к машине, торопливо обняла Ханну и Стивена и трепетно подхватила сверток с внуком.

– А вот и он! – воскликнула Кейт. – Вот он, бабушкин мальчик!

Ханна чмокнула меня в щеку, взяла с заднего сиденья сумку с детскими вещами и прошла вслед за Кейт в дом, где они принялись охать и ахать над Эваном, закрыв за собой дверь. Мы со Стивеном переглянулись и захохотали.

– И вам счастливого Рождества! – крикнул я им через дверь, но ответа не получил.

– Похоже, мы здесь лишние, – обратился я к зятю. – Не хочешь съездить со мной в аэропорт встретить Лили?

Когда мы втроем вернулись, весь дом сиял рождественскими гирляндами, которые я развешивал в первый выходной после Дня благодарения. Руководила процессом Кейт, стоявшая под лестницей и кричавшая снизу вверх: «Эта гирлянда слишком провисла!» или «Роберт, передвинь чуточку венок, он висит не по центру». К концу дня мы навели такую красоту, которой гордилась бы даже моя мама. На лужайке перед домом стоял знаменитый рождественский вертеп с распродажи.

Лили влетела в дверь, подхватила малыша на руки и прижала к себе, восторженно повторяя:

– Вы только посмотрите на него! Какой славный малыш!

Я вынул свою «Данхилл Бильярд», набил табаком, пахнущим сосновым лесом, и поднес спичку.

– Папа! – возмутилась Лили. – Тебе обязательно сейчас дымить этой штукой?