Рождественское благословение

Дочитав стих про пастухов, Эвелин вспомнила, что в Евангелии от Луки не упоминаются волхвы. Она перелистнула несколько страниц, нашла Евангелие от Матфея и отыскала нужный абзац.

– Вот этот стих, Мэгги, – сказала Эвелин, придвигая Библию ближе к дочери. – «Когда же Иисус родился в Вифлееме Иудейском во дни царя Ирода, пришли в Иерусалим волхвы с востока и говорят: где родившийся Царь Иудейский? Ибо мы видели звезду Его на востоке и пришли поклониться Ему».

Эвелин положила Библию на колени. В детстве Мэгги никак не могла поверить, что никто, кроме волхвов, не заметил на небе той огромной звезды.

– Помнишь, дорогая? – спросила Эвелин, лаская лицо дочери. – Теперь ты должна найти эту звезду. О нас не волнуйся. Натан и Рейчел спят в своих кроватках. Мы справимся, а ты найди звезду и следуй за ней. Следуй до тех пор, пока не увидишь Иисуса. Он ждет тебя, девочка моя.

Джек и Эвелин провели в воспоминаниях еще целый час. Они поговорили о свадьбе Мэгги и Джека, о рождении Натана и Рейчел. Джек снова и снова повторял Мэгги, как она красива, как он рад ее присутствию в своей жизни и как он ее любит. В два часа сорок три минуты Мэгги издала последний вздох и умерла. Боль исчезла. Ее страдания закончились.

Эвелин неподвижно стояла у кровати, дрожащей рукой прикрывая рот.

– О господи, нет, – простонала она, уткнувшись головой в плечо дочери. – Мэгги ушла! Я не верю.

Джек сгорбился у изголовья, все еще держа жену за руку, его плечи содрогались от сдавленных рыданий.

– О, мой ангел, – Эвелин покрывала поцелуями лицо и руки дочери. – Мой единственный, милый ангел…

Джек обхватил тело Мэгги и стал качаться вместе с ним взад и вперед. Шарф у нее на голове сбился в сторону и сполз на подушку.

– Я думал, что могу отпустить тебя, Мэгги, любовь моя, но нет, – плакал он, уткнувшись ей в шею.

В начале четвертого утра Джек разбудил Натана и объяснил, что мама ушла на небо. Испуганный мальчик побежал в гостиную, где увидел, что мать мирно лежит в постели, а рядом сидит бабушка с мокрым от слез лицом. Натан встал у кровати и тихонечко прикоснулся к маминой руке. Рука осталась лежать на белой простыне. Натан посмотрел Мэгги в лицо. Казалось, что она просто спит.

– А мама уже на небе? – спросил он робко, пытаясь понять, дышит мама или нет.

– Да, милый, – улыбнулась сквозь слезы бабушка, – она уже там.

До прихода людей из похоронной конторы они успели попрощаться с Мэгги, поцеловать ее, погладить в последний раз ее руку.

– Я люблю тебя, мамочка, – всхлипывал Натан.

В свои восемь лет он не в силах был осознать, что больше никогда не увидит Мэгги.

Кое-кто из соседей потом поговаривал, что со стороны Джека жестоко было будить Натана той ночью. Однако много лет спустя уже взрослый Натан не раз благодарил бабушку и отца за то, что они дали ему возможность проститься с мамой. Той ночью он увидел спокойствие на ее лице – и понял, что она говорила ему правду.

Кто-то постучал. Джек как во сне прошел в прихожую и открыл дверь. В комнату вошли двое мужчин с тихими голосами. Эвелин прижала Натана к себе, они молча стояли и смотрели. Мужчины обернули тело Мэгги в простыню и перенесли на складную каталку. Джек держал руку жены до последнего мгновения, когда каталку вывезли на ночной холод и погрузили в автомобиль похоронного бюро. Натан остался стоять у пустой кровати, а его бабушка безвольно опустилась на стул, привлекла к себе внука, обняла его крепко-крепко и зарыдала. За окном падал снег. Джек стоял во дворе и смотрел на удаляющийся автомобиль.

Телефон зазвонил в одиннадцать утра, когда Дорис вместе с сыном и невесткой, приехавшими в гости на Рождество, разбирала гору подарков под елкой. Извинившись, она ушла на кухню и сняла трубку. Услышав голос на другом конце провода, учительница переменилась в лице. Дорис потом так и не вспомнила, кто звонил – не то родственница, не то соседка ее ученика. Единственное, что она поняла – ночью умерла Мэгги Эндрюс. Она скончалась у себя в доме в присутствии мужа и матери.

К часу дня дом Натана заполнился друзьями, родственниками и соседями, а кухня уже не вмещала еду. На всех поверхностях громоздились блюда и миски с индейкой, соусами, зеленой фасолью, горошком, кукурузой и картофелем во всех видах.