Рождественское благословение

Джим осыпал поцелуями ее ослабевшую руку.

– Ты – наш волшебный дар, о котором мы столько молились, – сказал он, поглаживая дочь по щеке. – Ты принесла нам столько счастья… – Он посмотрел на жену. – Мы часто слышим о милости Господа, не понимая смысла этих слов. В каждом твоем взгляде, в каждом слове любви твоей матери я вижу и слышу его истинную милость. Я не заслужил счастья быть рядом с вами, не заслужил этого дара Господа.

– Папа, ты никогда не был о себе высокого мнения, считал себя обыкновенным автомехаником… но для меня ты лучше всех на свете.

Джим склонился к дочери и обнял ее.

– Я не стану прощаться, – говорил Джим, и его слезы капали на плечи Меган. – Я буду держать тебя крепко-крепко и никогда не отпущу.

– Покажи звезды Люку и Оливии, – попросила Меган. – Оливии, наверное, будет скучно, но ты все равно покажи.

Меган высвободилась из объятий отца и посмотрела на Аллисон.

– Мама, передай малышам, что я их люблю, ладно? И почаще напоминай им об этом.

Аллисон улыбнулась и пригладила дочери волосы.

– А когда Оливия спросит, почему меня нет дома, объясни ей, хорошо?

Аллисон кивнула, и по ее лицу заструились слезы.

Когда я вошел в палату, Меган спала. Она была очень красива… Даже не верилось, что болезнь грызет ее изнутри. Я взял руку Меган и нежно поцеловал ладонь, приложив ее к своей щеке.

Вот почему доктор Гёрц и ушел из медицины… а потом вернулся.

Меган открыла глаза и улыбнулась.

– Как съездил? – спросила она. Ее голос заметно ослаб.

– Мне не надо было оставлять тебя.

Она подняла руку.

– Надо. Расскажи, что вы делали?

Я сел с ней рядом и рассказал о подарке для бабушки и о том, как они с Лоррейн прыгали и смеялись, как девчонки, и Меган улыбнулась. Она хотела узнать все подробности, и я рассказал о встрече с Робертом.

– Натан, это чудо! – воскликнула Меган.

Я ответил ей удивленным взглядом.

– Роберт нашел тебя в Рождество! Я же говорила, это время чудес! – Ее глаза сияли. – Вот зачем ты поехал сегодня домой! Чтобы не пропустить чудо! – Она снова попыталась убедить меня.

– А где же твое чудо, Мег? – Она погладила меня по щеке.

– Со мной.

Я покачал головой.

– Натан, твоя любовь стала моим чудом. Я не могла покинуть этот мир, не полюбив, и Господь привел тебя ко мне.

У меня из глаз покатились слезы. От слов Меган разрывалось сердце. Каким-то чудом меня избрали из всех живущих на земле, и я встретил и полюбил эту необыкновенную девушку.

– Господь привел тебя ко мне, потому что ты умеешь любить, Натан. Ты знаешь, как сопереживать.

Я вспомнил строки из маминого письма: «Боль, которую ты испытал, Натан, научит тебя заботиться о других». Меган провела ладонью по моей щеке.

– Тебе предназначено стать врачом, Натан, потому что ты слушаешь вот отсюда. – Она коснулась моей груди, положив руку мне на сердце. – Твоя судьба – лечить детей, потому что их нужно слышать сердцем. Это умеют не многие, это твой дар. – Меган сжала мою ладонь и улыбнулась.

Она была по-прежнему прекрасна. Я попытался ответить, но в горле пересохло, и я не издал ни звука. Меган подняла руку, не желая слушать.

– Хорошего без плохого не бывает. За белой полосой идет темная. Помнишь?

Я склонился к Меган и прижался щекой к ее щеке. «Пусть она останется со мной, – молил я. – Господи, не дай ей уйти!»

Мы разговаривали обо всем и ни о чем, пока Меган не уснула. В палату вошли Джим и Аллисон, и мы молча смотрели на спящую Меган. А что нам еще оставалось?

За час до полуночи доктор Гёрц вбежал в палату и сообщил, что донор для Меган найден. Медсестры торопливо покатили кровать с Меган по коридору. Все закружилось, мы выбежали в коридор, однако доктор Гёрц нас остановил и сообщил, чью именно печень пересадят Меган. Чудо, доставшееся дорогой ценой.

Поздним вечером Чарли сидел с отцом на диване в гостиной и листал новую книгу об Аляске. Мальчик уже несколько раз посмотрел все иллюстрации и теперь попросил отца:

– Папа, расскажи мне об Аляске.

– О чем ты хочешь услышать?

– Обо всем! О водоплавающих птицах с яркими клювами, о дельфинах и китах, о горах… обо всем!

– Однажды мы туда отправимся, и ты сам все увидишь.

– Расскажи, папа, – прошептал Чарли. – И я увижу.

Рич обнял сына и положил его голову себе на плечо. Он рассказывал одну историю за другой, пока мальчик не уснул. В ту ночь смерть подкралась неслышно. Рич почувствовал, что Чарли перестал дышать, и закричал, призывая Лесли. Приехала «скорая», но было поздно. Сердце мальчика остановилось. Я никогда не устану восхищаться силой духа моего отца и бабушки в те дни, когда умирала мама. Убитые горем родители Чарли нашли в себе такое же мужество. Рич и Лесли обняли сына, поцеловали на прощание и передали врачам желание Чарли – он хотел проверить, не подойдет ли его печень Меган, а остальные здоровые органы просил отдать тем, кому они нужнее. Рич думал, что печень сына повреждена лекарствами, однако она идеально подошла Меган.

Мы сказали Меган о Чарли лишь спустя несколько дней после операции. Это было невероятное чудо, хотя и с очень горьким привкусом. Думая о мальчике, мы плакали и улыбались, горевали и верили в лучшее.