Рождество хищницы

– Поддельный цирконий, – с усмешкой закончил за нее Дрю. – Я помню, как ты сказала, что тебе до смерти надоели твои огромные безвкусные настоящие бриллианты, – Дрю кивнул на грушевидный камень на ее руке. – Так что я подумал, почему бы не заменить его огромным, безвкусным и поддельным?

Закончив расплачиваться с консультантом, он протянул кольцо Женевьеве.

– В смысле, я мог бы выбрать что-то элегантное и со вкусом, но подумал о том, кому это нужно? Это же так скучно.

– Чрезвычайно скучно, – согласилась с ним Джен с улыбкой на губах. – Но, Дрю, не стоило! Даже если это не настоящий бриллиант – тут украшения все равно стоят довольно дорого, – Женевьева указала на маленький элегантный магазин, внутри обрамленный черным бархатом и сверкающий подобно Яйцу Фаберже.

– Все в порядке, малышка – просто называй меня безнадежным романтиком. Ничто, кроме самых дорогих фальшивых украшений для моей девушки, – забрав кольцо, Дрю опустился на колено. Взяв Джен за руку, он с любовью посмотрел в ее большие карие глаза. – Женевьева, ты выйдешь за меня замуж?

– Дрю!

Щеки Женевьевы покраснели, и на какое-то мгновение она подумала, что его шутка зашла слишком далеко. Но потом, сняв обручальное кольцо с самым настоящим бриллиантом со своего пальца, спрятала его в карман юбки. Вытянув левую руку, Джен произнесла:

– Ладно, надень его на меня.

Ухмыльнувшись, Дрю надел на ее палец блестящее розовое кольцо.

– Я знал, что ты тоже безнадежный романтик.

– Пожалуй.

Женевьева все еще любовалась кольцом, когда за ними раздался глубокий сухой голос:

– Как вижу, вы готовитесь к вашей церемонии обновления обетов на Рождество. Просто убедитесь, что при покупке обручального кольца, вы выберете то, что будет соответствовать помолвочному.

Вскинув голову, Дрю увидел надвигающегося на них Филлипса, полы его пиджака развевались, словно паруса корабля, шедшего на полном ходу.

– Ах…

Мужчина смутно помнил, что Филлипс говорил что-то об обновлении обета, когда они впервые увидели его, но Дрю и не мечтал о том, чтобы они с Джен провернули это в действительности. Но, почему бы и нет? Не то, чтобы это имело какую-то юридическую силу.

– Ага, – ответил он, поднявшись на ноги и обняв Женевьеву. – Мы не можем дождаться церемонии.

– Что же, хорошо, – с жаром кивнул Филлипс. – Думаю, для вас двоих еще есть надежда. Вы уже выглядите гораздо ближе и счастливее, чем были, когда впервые приехали сюда.

– Да?

Дрю посмотрел на Женевьеву. Ее щеки чуть покраснели, но она не выглядела расстроенной. Он припомнил, с какой неохотой она вначале позволяла ему даже просто держать себя за руку. Теперь же, Джен уютно устроилась в его объятьях, не говоря и слова.

– Думаю, так и есть, – пробормотал Дрю, улыбнувшись Женевьеве.

Ему нравилось то, как ощущалось ее мягкое, пышное тело, напротив его собственного, гораздо большего. То, как Джен смотрела на него с чем-то похожим на доверие в глазах.

– Хорошо, я оставлю вас, продолжайте то, чем занимались, – кивнул им Филлипс. – Только помните, что церемония пройдет завтра в десять, сразу после завтрака, – он мило улыбнулся. – Лично я не могу придумать лучший способ провести Рождество, чем повторно подтвердить свою любовь.

– Звучит прекрасно, – пробормотала Джен, и Дрю почувствовал, как она едва ощутимо, с облегчением, выдохнула, когда Филлипс развернулся и направился к другой несчастной парочке.

– Фух, – проворчал он, когда Филлипс оказался вне зоны их слышимости. – Я боялся, что он мог еще раз раскритиковать наше «представление» прошлой ночью.

– Он ужасный, – прошептала в ответ Джен. – Мне кажется, что Стюарт на самом деле и не представляет о том, что здесь происходит.

– Ну, ты можешь сказать ему об этом, когда мы вернемся, – вздохнул Дрю. – Кажется, пришло время групповой терапии. Интересно, какое удивительное произведение искусства мы будем делать сегодня? Возможно, на этот раз у них будет куча мольбертов, и у тебя появится шанс нарисовать меня в обнаженном виде.

– Дрю, – Джен с улыбкой покачала головой.

– Что? – он приложил руку к груди в притворной обиде. – Я просто удивительно артистичная модель, и ты убедишься в этом. В колледже я все время был моделью ню.

– Ты не мог, – запротестовала Женевьева, идя по коридору с ворсовым ковром в комнату групповой терапии.

– О, еще как мог, – в ответ возмутился Дрю. – Я решил, что это круче, чем переворачивать котлеты для гамбургеров в Макдональдсе. Кроме того, все леди интересовались моим именем, – он склонил голову в сторону. – Конечно… удивительно, что они помнили, как меня зовут, учитывая, что класс моего позирования был для дома престарелых. И я должен признать, что когда они говорили о позировании, я думал, организаторы подразумевали, что я буду использовать глину и помогать постояльцам лепить пепельницы. Тем не менее, никто не возражал, когда я оголился, так что я понял…

Дрю замолчал, потому что Джен смеялась так, что едва могла стоять, и ему пришлось придержать ее одной рукой.