Рождество на острове

Он не видел детей, играющих на улицах городков, через которые они проезжали. Потом купил в буфете дорогой сэндвич, но не смог его доесть. Достал свою книгу на английском – «Анатомия мозга», – но почувствовал себя слишком усталым. А потом сработало его с трудом приобретенное умение засыпать, когда то было необходимо, и он погрузился в дремоту.

Но вот лодка… Лодка – это нечто совсем другое.

Глава 10

На пристани собралась небольшая толпа, явился фотограф из «Обан таймс».

– Нет, серьезно, – сказала подруга Лорны Флора, также пришедшая и так же взволнованная, как все остальные. – Если на острове больше просто нечем заняться… Не отвечай.

Было субботнее утро, и они решили выпить кофе, но увидели людей у стенки причала.

Это уже долго обсуждали. И не всегда разговоры были приятными. Часто люди кипятились. Но все они приходили к одному: остров нуждался во враче, а никто другой не хотел сюда ехать.

Странно было обсуждать такое в весенний день, когда солнце стояло высоко, пляжи сияли золотом, а с Атлантики дул мягкий свежий ветер. Рыбаки ловили крабов и лангустинов. Все кафе вдоль берега непрерывно продавали мороженое, а вечера становились все длиннее. В такие дни мир представлялся настоящим раем, в столь прекрасном месте жизнь не казалась трудной. Но похоже, никто не желал здесь поселиться.

Предполагалось, что доктор приедет на раннем утреннем пароме, вот только оказалось, что его там нет. Боцман парома ничего об этом не знал. Поэтому толпа рассыпалась, люди бормотали нечто в целом неодобрительное, а Лорна с Флорой в конце концов сделали вид, что они просто шли в кафе, вот и все.

Глава 11

Сайф никогда не плакал. Вернее, давно уже не плакал.

Но если бы он мог, то заплакал бы именно сейчас.

У него есть план, твердил он себе. Он наконец получил шанс устроиться на месте. Работать. А потом, когда у него появятся какие-то деньги, он ни перед чем не остановится, абсолютно ни перед чем, пока их не найдут. Он поклялся в этом. А за предложенную ему работу платили больше, чем он мог вообразить, больше, чем зарабатывал его отец даже в самые лучшие годы.

Но огромная лодка, пляшущая на бурной воде… Он едва не потерял сознание еще до того, как подошел к ней.

Сайф не смог на нее подняться. Люди кричали ему, что они уже отплывают, но он просто не мог. Именно теперь, в самом конце его длинного путешествия он не в состоянии был сделать этот шаг.

У причала имелся грязный холодный кофейный бар.

Сайф купил отвратительного молока, чашку растворимого кофе и сел под взглядом владельца лавки.

Вот так. Последнее испытание. Он купил этот билет. У него ничего больше не было, ему дали пару костюмов, вот и все, – но хотя бы об этом позаботились… Если он не явится на остров, не приступит к работе, то у него и совсем ничего не останется в этой чужой стране. А если он исчезнет, его все равно скоро найдут, и тогда всему конец.

Ему поверили благодаря его профессиональным знаниям. С ним были добры – отстранены, но добры. Ему предложили жизнь, в то время как в его родной стране не предлагали ничего, кроме отчаяния и смерти, и Сайфу было бесконечно стыдно.

Он сидел так весь день на этом продуваемом ветром паромном причале, пытаясь растягивать чашку кофе до бесконечности, пытаясь заставить себя сдвинуться с места, пойти нужной дорогой. Но идти ему было некуда.

Он огляделся. В небе с невообразимой скоростью проносились облака, уступая место солнцу. Сайф словно очутился на самом краю света. Вокруг ничего не было, ничего до Фарерских островов у Северного полюса. Он буквально добрался до конца мира. Сайф смотрел на танцующее небо.

Паром пришел, чтобы отправиться в последний за этот день рейс. Наступило время вечерней смены, с материка потянулись рабочие, доставили почту и разные припасы, газеты, которые не успели забрать днем.

Сайф смотрел на все это, парализованный страхом, неспособный пошевелиться, чувствуя, как у него перехватывает дыхание.

В кафе вошел мужчина – капитан. На нем была форма и фуражка. Сайф съежился на месте. Сейчас начнутся вопросы… Он ведь находился там, где не должен был находиться. Его заставят уйти. Он снова никому не нужен… Сайф нервно стиснул в руках свою сумку и тяжело сглотнул.

– Привет, – сказал мужчина.

Он был высокий и краснолицый и носил бороду, местами поседевшую. Говорил он с таким акцентом, что его трудно было понять, Сайф вслушивался изо всех сил.

– Вы беженец?

Сайф ненавидел это слово. Он был врачом, да. Мужчиной. Человеком. Сирийцем, хотя и вырос в Ливане. Но «беженец»?! На этом слове стояло клеймо жалости, пренебрежения, оно обозначало человека уничижительно, как нечто странное и чужое.

Но он, не произнеся ни слова, кивнул.

А потом капитан сделал нечто удивительное. Он сел на пластиковый стул, прибитый к полу, сел лицом к Сайфу.

Какое-то время он молчал. Сайф смотрел на пластиковую чашку с остывшим мерзким кофе, которая стояла перед ним всю вторую половину дня.