Рождество (СИ)

Облегчение наступило, но не надолго. Уже выходя из воды, Кей почувствовал, что солнце снова начинает припекать. Палящий зной лился с неба, превращая его в факел, готовый одной вспышкой сгореть на раскалённом солнце. Во рту пересохло. Очень хотелось пить. С каждым шагом Кей ступал всё более тяжело и неуверенно. Мышцы отказывались слушаться. Он чувствовал себя оглушённым. Кожа щипала так, словно на него вылили кислоту. Боль и бессилие захватывали его с каждой секундой, отнимая жизненную силу и способность двигаться и здраво мыслить. Он хотел остановиться, когда почувствовал, что Агнесса внезапно отняла руку и её вырвало. Когда её рука вернулась, он понял, что не может идти дальше.

— Брось меня здесь, — язык заплетался и отказывался подчиняться. — Я не могу больше. Твой организм более приспособлен.

Он опустился на колени, подавляя попытки сознания отключиться. Боль, оглушение, щипание слились воедино, не оставляя попыток выкарабкаться.

— Кей, ты рехнулся!? Что за чушь ты несёшь!? — на её глазах показались слёзы и она опустилась рядом с ним, приближаясь. Понимая, что до этого она держалась из-за него. Одной фразой Кей вырубил всё желание бороться. — Мы либо умрём вместе, либо вместе выживем!

У Агнессы мелькало перед глазами. Казалось, что посторонние предметы двигаются.

— Второе менее вероятно, — почти прошептал Кей.

Ещё немного… За секунду до отключения, Кей притянул Агнессу к себе и они оба потеряли сознание…

«Я лежу… Шершавая поверхость простыни… Я лежу на кровати… Где я?… Помещение… Да, я в помещении… Что случилось?… Как я сюда попала?… Мне нужно проснуться… Но я не могу даже открыть глаза… Пальцы на руках совсем не слушаются… Я ничем не могу пошевелить… Рядом со мной ходят какие-то люди… Их два или больше?… Кажется, один остался… Или одна?… Я должна очнуться… Зачем?… Мне надо открыть глаза… Зачем я должна это сделать? Не помню, но знаю, что должна…Я не помню, зачем я должна очнуться…»

Вырванная из забытья, Агнесса тяжело открыла глаза. Её мутило. Попытка быстрого подъёма закончилась падением с кровати и она оказалась рядом с небольшой жестяной урной. Её вырвало. Приходя в себя над урной и окончательно просыпаясь, она подняла глаза на соседнюю кровать.

— Кей! О, Боже! Кей!

Всё его тело было в белых крестовидных повязках, словно сеть окутавших его с ног до груди. К левой руке подходила капельница. Жидкость маленькими каплями поступала в вену через прикреплённую иглу. На глаза была наложена повязка, удерживающаяся плотным слоем бинта, обмотанным вокруг головы.

Агнесса вновь почувствовала приступ рвоты и едва успела добежать до раковины с одним краном, стоящим в комнате. Её снова вырвало. Тело бросило в жар. Она открыла кран, прополаскивая рот холодной водой и окатывая ей лицо несколько раз. Такое чувство, будто она вся горела. Перед глазами пошли тёмные круги и она рухнула на пол…