Розовощекий павлин

Дни проходят, состоя из коротких поджатых недель,
Лопаются сухожилья – от петель до петель,
Райские птицы поют, но отнюдь не в прогретом раю,
В пальчиках гибких спицы куют и куют кисею.
Да неужели ж простая, донельзя простая строка
До позвонков, словно ток, пробивает в седые бока,
До костного мозга, до сердца и – вертикально – до пят,
Да так, что душевные малые точки вопят и вопят:
Больно, ах, больно, ах, холод, о, холод какой,
Точно стреляют в тебя за туманной рекой,
Будто стреляют в тебя по утрам из подсохшей реки
Намертво, влет, от бедра, от Петра, от Луки.
Ужасом жжет от тобою же сшитой строки,
Это не нож ли, не яд ли – как тягостный принцип – стихи?
Радость – от ужаса,
Пыль – от любви.
Боже, молю тебя!
Останови!
Не тягу, лишь склонность – исполнить сложение строк.
Ведь с буквой синхронность – прилаженный к горлу шнурок.

II

* * *

Влюбиться в бармена! –
О, этот сладкий ад.
Всегда боржоми, кофе, оранжад
Найдется для писюшки молодой
И джин, не потревоженный водой.

Влюбиться в повара! –

Хинкали каждый день,
Где эвкалипт отбрасывает тень,
На скатерти – сациви с хванчкарой
И хачапури с красною икрой.

В киномеханика!

Феллини и Виго.
Гортанный крик: «Что хочешь, Валико?!»
Забриски пойнт!
И в лоно рук твоих
Ложится чек размером на двоих.

Влюбиться в запонку –

И не принять узор,
Ночами плакать, осознав позор,
И мраморного камня пустота
Отыщет воспаленные уста.

* * *

И.П.

В том розовом, в том ватном городке,
Где в проволочных знаках переулки,
Лечу домой с топориком в руке,
В другой сжимая две горячих булки.

В моем гнезде две дюжины яиц,

Четыре по́ шесть – на два года хватит,
Ну а не хватит, позову двух птиц,
И каждая мне по яйцу прикатит.

В пустой кладовке – туесок без дна,

Стакан сморчков, две луковки, петрушка,
Сушеный еж, наперстка два вина
И молока малюсенькая кружка.

Когда ты прилетаешь поутру,

Мы завтракаем косточками зайца,
Звенит стекло тихонько на ветру,
Горят в ковше надтреснутые яйца.

К щеке щекою сидя у окна,

Сквозь пыль глядим на облачные диски.
Весь город дремлет, высока луна,
Качается на ветках знак мальтийский,

Проскакивают глаз прожектора…

Мы спим обнявшись,
Конь рысит по лугу,
Кузнечик хрупкий с самого утра
Как заведенный бегает по кругу.

Я просыпаюсь и, топорик взяв,

Выстукиваю капельку из крана,
И, на мгновенье тускло просияв,
Мелькнет на пальце маленькая рана.

* * *