Розовый Дождь

Фея говорила, дрожа как осиновый лист, едва выдавливая из себя слова, мучительно краснея и бледнея одновременно, понимая, что нарушает все мыслимые и немыслимые писанные и неписаные нормы этикета Сообщества, но тем не менее по велению какой-то роковой неизбежности продолжая это делать.

И опять — гробовое молчание. Тишина стояла такая, что слышалось даже чириканье птиц вне Розового Чертога. Пауза тянулась неприлично долго. Даже Триединая Премудрость НЕ ЗНАЛА, что ответить. Ведь в Их премудрые головы уже неоднократно приходила эта мысль — там много раз, что и перечесть нельзя. И всякий раз отогнать её даже Им было не просто. А что сказать здесь, перед всем Сообществом? Договор, скрепленный клятвой именем Создателя, — не оберточная бумага, которую можно выкинуть в мусорную корзину!

Труднейшее положение, в которое попала Их Премудрость впервые за многие тысячи лет безоговорочного доминирования в Совете, неожиданно спасла Жемчужно-Белая Их Верность.

— Они подпишут! — четко и ясно, по-военному коротко и громко, на весь Зал, произнесла она. — «ЖАЛО» обо всем позаботиться. Священные Принципы Порядка и Процветания останутся незыблемыми, как само Сообщество, навсегда!..

Глава 3 Школа фей

1.

— Левой! Левой! Раз! Два! Три! Левой! Левой! Раз! Два! Три! Левой! Левой! Левой! Напра-а-а-а-во, стой, раз! Два!

Длинный строй худеньких девочек-подростков с ещё непропорционально вытянутыми ручками и ножками, одетых в одинаковые уставные светло-серые туники, звонко и практически одновременно притопнул по плацу из розового пористого бетона подбитыми железом деревянными сандалиями и замер, не шелохнувшись, как змея перед броском. Со стороны могло показаться, что девочки даже и не дышат, хотя каждая из них перед маршем пробежала по 10 миль пешего кросса и любой человек, мужчина, на их месте задыхался бы от усталости.

Но в том-то и дело, что стоявшие ровным строем худенькие девочки-подростки не были людьми. Об этом говорили, главным образом, прозрачные крылышки у них за спиной, но не только. Одинаковые светящиеся даже во тьме волосы, полностью лишенные какой-либо растительности бело-розовые тела, необыкновенно тонкий и хрупкий скелет с полыми, как у птиц, костями, а также воистину не женская выносливость и всегда активная жизненная позиция в сочетании с несгибаемой силой воли — вот отличительные свойства расы Поднебесных, высшей расы Целестии, женская ипостась которой только с легкой руки людей зовется «феями».

Да, феи не были людьми, хотя внешне и походили на человеческих девушек, но беда была бы тому несчастному мужчине, которому вздумалось бы повести себя с ними чересчур вольно! Одного движения изящного феиного пальчика хватило бы, чтобы в одно мгновение убить человека, хотя они никогда и не прибегают к такой мере воздействия, чаще всего предпочитая усыплять и перевоспитывать дерзких нарушителей порядка.

Длинная змея шеренги располагалась с правой стороны огромного плаца, у здания столовой, как и все здания Школы построенного в виде правильного стеклянного, полностью прозрачного прямоугольника розового цвета с ромбовидными многоугольниками окон-сот.

Учебный отряд № 15 только что совершил утреннюю разминку и теперь стоял у столовой, в ожидании доклада от дежурных, накрывавших на стол в их секторе. И ждали — не шелохнувшись. В самом деле, один посторонний звук, один шепоток — и могла быть «влетка». Две воспитательницы — «старшие сестры» — с нашивками «ЖАЛА» на груди и на нарукавных повязках с бесстрастными лицами, вытянувшись по струнке, зорко смотрели каждая за своей половиной шеренги с электрошоками наготове — белоснежными металлическими прутами, по заостренному концу которых угрожающе пробегали сине-зеленые искры. Все воспитанницы учебного отряда, усвоившие горькую науку жесточайшей дисциплины, стояли, не шевелясь, хотя у каждой из них от полутора часов «разминки» урчало в животах: помимо кросса были занятия на гимнастических снарядах, виражи в воздухе — опасные и утомительные — и полоса препятствий.

Пока девочки стояли, не шелохнувшись, можно спокойно оглядеть окружающее их пространство.

Помимо прямоугольной столовой справа здесь были и другие здания. Слева стоял «Улей» или общежитие — одного размера и величины со столовой — тридцать этажей. Перпендикулярно обоим зданиям стояло собственно здание Школы, тоже в тридцать этажей. Там располагались учебные классы. Напротив Школы стояла ещё одна тридцатиэтажка — в ней располагалась Библиотека, Лаборатория и Тренажерные залы. Её называли «Практикумом». Плац представлял из себя ровную площадь из розового — мягкого и пористого — бетона, на который можно было без всякой опаски падать даже с большой высоты (но, главным образом, после удара электрошоком).