Розовый Дождь

— Молчи, предатель! — зарычал дракон, испуская клубы дыма и пламени. — Где твои обещания, что мы будем господствовать над миром? Что мы построим самый совершенный из миров? Где я буду Создателем, а ты — моим советником, а????????? Где???????? Ты предал меня, аг-х-х-х-х-х-х-х!!!!!!! Сдохни, проклятый таракан, агх-х-х-х-х-х-х-х-х-х!!!!!!!!!!! — столп пламени ударил в центр черной сети и она заколебалась. Мурины едва не попадали с ног, кое-кто зашипел. Ясно было, что бесконечно сдерживать золотого дракона они не смогут.

— Дур-р-р-р-р-ак-с-с-с-с-с! — зашипел Азаил, гневно сверкая фасеточными мертвыми глазами. — Ра-з-з-з-з-з-з-ве не види-ш-ш-ш-ш-ш-ь???? Обс-с-с-с-с-стоятельс-с-с-с-с-ства изменилис-с-с-с-с-с-ь!!! То я тебе говорил до Без-з-з-з-з-з-ликого! Это чуди-щ-щ-щ-щ-щ-е спутало вс-с-с-с-с-с-е наш-ш-ш-ш-ш-ш-и планы!!!!!!!!!!! А он не по-щ-щ-щ-щ-щ-адит ни меня-с-с-с-с-с-с, ни наш-ш-ш-ш-ш-ш-мир-сссс!!!!!!!! Ты ЭТО понимаеш-ш-ш-ш-ш-шь, ящерица поганая?!!!!!!! — постучал лапкой по голове Азаил, но в ответ новый столп пламени и новый удар гигантского хвоста обрушились на сеть, от которого цепь мурин опять пошатнулась.

Дракон продолжал бесноваться, напоминая чем-то разъяренного льва в клетке — он ходил из стороны в сторону, рычал, бил хвостом и выдыхал пламя, не в силах, однако, пока сломать заградительный барьер, поставленный муринами. Впрочем, они уже выбивались из сил.

— Так я тебе и поверил, гнусная таракашка! — никак не мог в себя прийти Дракон. — Просто теперь ты сторговался со своими белобрысыми и ценой сделки — моя шкура! — казалось, от солнечного чудовища не могло быть сокрыто ничего, даже мысли Азаила. — Так знай же — не бывать этому! Я могу в одночасье сжечь мальчишку — и тогда ты навечно останешься мелким паучком и никогда не сможешь вернуть себе прежний облик, ибо ключ к нему — он!!!!

Роланд вскрикнул и побелел, держась рукой за сердце. Котенок и Щенок спешно стали обмахивать его лицо, чтобы привести в чувство, но Азаил даже не шелохнулся, гаденько скрежеща, потирая лапки как жирная навозная муха.

— Убьеш-ш-ш-ш-ш-шь мальчиш-ш-ш-ш-ш-ку, с-с-с-с-с-сам станешь бес-с-с-с-с-сплотным приз-з-з-з-з-з-зраком, бес-с-с-с-с-с-сильным и нераз-з-з-з-з-з-умным! Без-з-з-з-з-з-з него-ссссс ты ни-ш-ш-ш-ш-ш-то-сссс, хе-хе, как одеж-ж-ж-ж-ж-ж-да бе-з-з-з-з-з хо-з-з-з-з-з-зяина, хе-хе! Вы-х-х-х-х-х-ода у тебя вс-с-с-с-с-е равно-сссс нет-сссс!

— Выход — всегда есть! — рыкнул Дракон и, сверкнув огненными прожекторами-глазами, со всего маху ринулся на сеть из темных волокон. На этот раз удар был такой силы, что мурины полетели с ног, как паучки от сильного порыва ветра — один только Азаил устоял. Темная защитная пелена треснула, и Дракон прыгнул прямо в образовавшуюся брешь. Мурины бросились врассыпную, отпрыгнул назад, точь-в-точь как это делают пауки, Азаил. Даже Зверята и карлик Хрофт, но не Роланд…

Дракон от неожиданности оторопел. Но Роланд и не думал отступать, хотя был и бледен как полотно. Он зажмурил глаза — нестерпимый свет ослеплял, а от сильного жара вся его туника и волосы на голове стали мокрыми настолько, что их можно было выжимать.

— Стой, Люк! Я знаю, ты меня слышишь! — голос Короля едва перекрывал рев гудящего пламени. — Останови Поток или я погибну! Возьми его под контроль! Ты можешь это! Ты можешь!

— Хозяи-и-и-и-и-н, бегите!!!!!!! — запищали детские голоски Зверят, бросившихся было к Роланду, но огненное дыхание Дракона отбросило их назад, как осенние листья порывом ветра. Карлик Хрофт от ужаса перед огненной громадиной не мог поднять глаз. Мурины ещё не пришли в себя, как и Азаил, от мощного отката — последний мотал из стороны в сторону нелепой насекомьей головой, все перед его глазами плыло и плясало, как в детском калейдоскопе.

Но Роланд стоял — непонятно каким образом, но стоял — протягивая длинные руки с тонкими, как у музыканта, пальцами, к огненному чудовищу — и не отступал ни на шаг.

— Сожги меня, если ты хочешь, но я не отступлю ни на шаг! — пискнул он. — Или я, или он!

— Р-р-р-р-р-р-р-р-ра-а-а-а-а-а-а-г-г-г-г-г-х-х-х-х-х-х!!!!!!! — рыкнул Дракон и ударил по нему огромной когтистой лапой. Роланд, как мягкая игрушка, отлетел в сторону и, судорожно дернувшись, затих.

Но вместе с тем затих и Дракон — языки пламени пошли на убыль, он стал стремительно остывать, бледнеть и успокаиваться. Роланд не шевелился.

Все смотрели на Принца и на Дракона. А потом завыли маленькие Зверята, утирая стеклянные глазки своими плюшевыми лапками.

— Рр-р-р-р-р-р-р-а-а-а-а-а-а-г-г-г-г-х-х-х-х-х-х-х-х!!!!!!!!!!!! — взвыл Дракон и забегал и забился как птица в сачке в узком коридоре пещеры — и из глаз его потекли пахнущие серой слезы, остывая на полу и превращаясь в золотые самородки. — Отец! Отец! Оте-е-е-е-е-ец!!!!! Стоило мне обрести тебя, чтобы потерять вновь, аг-х-х-х-х-х-х!!!!!!

Дракон бросился к лежащему человеку и поднял его на своих чешуйчатых лапах — он был мягкий, как игрушка, казалось, в нем не осталось ни одной целой кости, а все тело было сплошным ожогом. От тела шел дым.