Розы мая

В палате всего два стула. Один похож на виниловое чудище в обивке, другой – штуковина из пластика под дерево – выглядит чертовски неудобным и, должно быть, рассчитан на то, чтобы посетители не задерживались. Вик подвигает чудище Эддисону, а кресло переносит на другую сторону кровати, ближе к ногам. Дешани стул не предлагают – знают, что у нее нервы на пределе. Она жмется к спинке кровати, чтобы оставить дочери побольше места.

Эддисон провел в самолете четыре часа, сознавая все это время, что может вот-вот узнать о смерти Прии. В данный момент неудобства не имеют для него значения.

– Они ничего не говорят мне про него, – тихо произносит Прия.

– Он в хирургии, – отвечает Вик. – Это все, что мы пока знаем.

Прия кивает.

Брэндон, не удержавшись, пересчитывает полученные ею повреждения. Левое запястье в эластичном бинте, металлические замочки в форме бабочек уже успели порвать его. Он видит, как начинают проступать синяки на ее руках, вокруг горла, на лице, особенно на скуле и подбородке. На переносице глубокая розовая ссадина и шрам; он гадает, осталось ли бинди на полу в часовне или потерялось в больнице. Финни говорил, что у нее повреждены ребра. Надо бы уточнить, но он решает не спрашивать. Не сейчас.

Прия открывает пачку «Ореос», достает пару печенюшек, ловким движением отделяет одну из них от крема и передает матери. Крошки падают на марлю. Секунду подумав, она пальцем снимает крем со второго печенья.

– Вот как?

Прия искоса смотрит на Эддисона.

– В нем нет молока.

– Может, если я позову кого-нибудь, чтобы это дело поправили, ты перестанешь есть, как дикарка?

Прия скатывает крем в аккуратный, почти идеально круглый шарик и отдает ему голое печенье.

– Есть более важные вещи, о которых можно поговорить, не так ли?

Эддисон обдумывает ее вопрос, потом кладет печенье в рот.

– Нет, не так.

– Дети, не балуйтесь, – ворчит Вик, напуская на себя страдальческий вид.

Прия почти незаметно кивает Эддисону, и тот расслабленно откидывается на спинку стула. Если она хочет «Ореос», пусть ест, как ей нравится. Девушка кидает кремовый шарик в рот, вытирает пальцы о поношенный больничный халат и поднимает руку, чтобы отбросить упавшие на лицо волосы. Через секунду они падают на прежнее место – тяжелая черная масса с голубыми прядями.

– Мама!

– Вижу, что в бинтах сделать это непросто, – соглашается Дешани. Она обходит кровать, останавливается возле дочери и заботливо собирает волосы руками. Пару раз Прия все же морщится. – Здесь запекшаяся кровь, – замечает Дешани, стараясь смягчить невеселые слова слегка шутливым тоном. – Отмоем, когда приедем домой.

В дверь стучится и заглядывает Финни.

– Операция еще не закончилась, но они пришлют кого-нибудь, если вы хотите узнать новости из первых рук.

Надо бы идти Эддисону, но вместо него из объятий винилового чудища вырывается Вик.

– Дешани, вы не принесли одежду для Прии?

Она качает головой.

– Я приехала прямо из офиса.

– Сейчас я выйду и заодно посмотрю, что предлагают в магазине подарков, а эти вещи заберем в лабораторию. – Вик подходит к кровати, чтобы забрать опечатанный мешок, и кладет руку на плечо Эддисона – не пожимает, не встряхивает, всего на мгновение, – а потом уходит. Своего рода подарок.

Временами Брэндон понимает, как ему повезло иметь напарником Вика.

Никогда он не чувствовал этого так остро.

– Я собираюсь принести нам кофе, – заявляет Дешани. – Эддисон? Если я пообещаю, что заставлю их сварить экстраварварский кофе?

– Некоторые из нас достаточно крепки, чтобы пить кофе таким, каким его предпочитают боги, – отвечает он, и Дешани прыскает.

– Крепости вам и без того хватает. – Вик открывает ей дверь, и она благодарно кивает.

В тишине палаты Эддисон смотрит, как Прия соскребает крем с остального печенья и укладывает его назад в пакет.

– Что произошло? – наконец спрашивает он.

– Я думала, мы не сможем до отъезда побывать в часовне, – после минутной паузы отвечает она. – Я только недавно про нее узнала, но, судя по рассказам… судя по рассказам, Чави она понравилась бы. Знаю, это глупо, но не могу избавиться от ощущения, что уехать отсюда – значит расстаться с ней. Мы заберем с собой ее прах и все остальное, но это всего лишь…

– Переезд – серьезное решение, – нейтрально замечает Брэндон. И ждет.

– Арчер согласился отвезти меня туда. Когда я зашла в часовню, он оставался в машине. Джошуа сказал, что видел его в городке. – Она медленно, судорожно вздыхает, и взгляд становится неподвижным. – Зачем он поехал в город?

– Арчер скоро даст нам полный отчет, но поехал он за помощью. Думал, что убийца может следить за тобой, поэтому оставил тебя одну, как приманку. Ему требовалась поддержка, чтобы по возвращении он мог защитить тебя.

– Разве он мог защитить меня из города?

Эддисон качает головой. Арчер может потерять место в Бюро, но может и остаться – формально именно он задержал убийцу. Однако его ждут крупные неприятности. И Эддисон намерен об этом позаботиться.

– Ты находилась в часовне одна, звонила мне, – и тут вошел Джошуа.