Розы на асфальте

Тот трус, что убил его, тоже в столовой, напротив нас, треплется в компании Послушников. Если у нас совпадают уроки, я точно знаю, где он сидит. В коридорах первым делом замечаю его. Не знаю, как я это сделаю, но я точно его убью, будьте спокойны. И плевать я хотел на приказы Шона.

– Ну, раз браток в отключке, надо помочь ему со жрачкой, – усмехается Джуни и тянется к картошке фри на моем подносе.

Шлепаю его по руке.

– Куда лезешь, обжора?

Рико прыскает со смеху, давясь газировкой.

– Просто хотел убедиться, что ты с нами, – говорит Джуни.

– Конечно, с вами.

По крайней мере, стараюсь. Гляжу вокруг: в столовой обычный кавардак. На одном столе гремит музыка, за другим идет рэп-батл. Девчонки-чирлидерши напустились на парня, который хотел подцепить одну из них, и хором распевают дразнилку. Не завидую бедолаге.

Само собой, Короли расселись на одной стороне зала, а Послушники – на другой. В школе – как и везде в Садовом Перевале. Посередине устроились нейтралы. Между мной и Антом полно народу, но их для меня как будто нет, я все равно его вижу.

– Эй, ты на что там такое уставился? – Рико пытается проследить за моим взглядом.

Если сказать им, кто убил Дре, к концу уроков будет знать вся школа.

– Да так просто, задумался.

– Понимаю тебя, – вздыхает Джуни. – Никак не можешь забыть про кузена, да?

Рико медленно присвистывает.

– Такое не забудешь, ясное дело. Мне тоже иногда брат вспоминается ни с того ни с сего.

– А мне – моя тетя, – вставляет Джуни.

Когда Рико было девять лет, его брата-близнеца Тэя убило случайной пулей прямо в кровати, а тетку Джуни пырнули ножом на вечеринке в колледже. У каждого Садовый Перевал забрал кого-нибудь, и каждый до сих пор переживает. Иначе не умеем.

– Держись, Мэв, – говорит Рико. – Крутые времена проходят, крутые люди остаются.

– О‐хо-хо, – хихикает Джуни в кулак, – да ты прямо кладезь мудрости.

Рико выразительно поднимает воротник рубашки.

– Чем я хуже Махатмы Ганди?

– Ну вы даете, – невольно усмехаюсь я. С этими двумя не соскучишься.

– Мы тебе еще не все рассказали, Мэв, – начинает Джуни. – Кортеса по новой в колонию упекли – не за те дела с Де Марио, за что-то другое.

– Какие дела?

– Ну, помнишь, они за городом каждый день новый дом обносили?

– А, помню. – С моими неприятностями все на свете забудешь.

– У нас теперь свои дела, – хвастает Рико.

– Ага! – Джуни потирает руки. – Кинг подкинул работенку.

Я отвожу взгляд от Анта.

– Что?

– Он сказал, ты решил завязать, а ему нужна помощь, – говорит Рико. – Ну а нам – денежки, вот и сговорились.

Ничего себе, а я и не в курсе.

– Почему мне никто не сказал?

Джуни откусывает от второго бургера. У него сейчас баскетбольные тренировки, ест в три горла.

– Ты вроде как в стороне. Мы думали, тебе не до того.

Обидно слышать, особенно после того как Шон меня отодвинул. Кстати…

– А не боитесь, что старшие узнают?

– Кинг сказал: забудьте, – отвечает Рико. – Им на нас плевать, а нам – на них.

– Не подумайте, что я на их стороне… но спину они нам все же прикрывают.

– Меня больше карманы волнуют, чем спина, – говорит Джуни. – Старшие на «мерсах» и «бэхах» раскатывают, а мы? Скажи, Мэв, тебе приходилось видеть младших на «мерсах» и «бэхах»?

– Нет, – признаю я.

– Вот-вот, – кивает Рико. – Мы ездим на развалюхах и на автобусе. Пора самим о себе позаботиться. А если они вдруг на кого из нас наедут, значит, наедут на всех.

– Ничего себе! – Я обвожу друзей тревожным взглядом. Первый раз такое от них слышу. – Это что же у вас, вроде как путч намечается?

– Ага, путь и есть, свой собственный.

Вот же осел.

– Да не «путь», а «путч» – это вроде как переворот, ну типа наполеоновского во Франции, в старые времена.

– Ну вот еще! Ничего мы не переворачиваем, только деньгу зашибаем.

– Угу, – подтверждает Джуни с полным ртом картошки. – Слишком много ты книжек читаешь, Мэв. Используй время с умом.

Ладно, хрен с ними. Главное, что удивляет, это как сам Кинг решился пойти против Шона. Теперь уже и других младших на свою сторону переманил. Если Шон узнает, даже вообразить трудно, что начнется.

Звонок на урок: большая перемена закончилась. Несем подносы на мойку. Я смотрю, как Ант оставляет свой, а потом идет на мировую литературу. У меня сейчас тоже она.

Пока мы заходим в класс, я не свожу глаз с Анта. Он садится за стол в среднем ряду. Я направляюсь к своему привычному месту, но миссис Тернер останавливает меня и берет за руку.

– Привет, Мэверик! – Самая добрая училка в школе и самая молодая. Симпатичная к тому же, фигурка зашибись. – Рада снова тебя видеть. Как ты, ничего?

– Окей, – киваю я и замечаю ухмылку Анта.

– Прими мои соболезнования, – продолжает миссис Тернер. – Горе бывает трудно переносить. Мистер Клейтон хотел бы с тобой побеседовать. Он ждет в своем кабинете.

Все смотрят на меня. Но я больше не Малыш Дон. Я видел, как моему кузену пулей вышибли мозги.

Резко выдыхаю через нос.

– Говорю же, все окей, миссис Тернер. Обойдусь без психологов.

Она сует мне пропуск.

– Иди, Мэверик. Тему завтра на уроке догонишь.

– Слабак! – фыркает Ант.

– Что? – оборачиваюсь я.