Рубежники

– Нет, – ощупав себя, ответила ей. – Где Карат? Череп? Живы?! А твари?

Я попыталась подняться на ноги, но не смогла: колени подкашивались, да и Игла не позволила.

– Один сдох, вторая ушла. Твои живы, правда, несладко им сейчас. А ты посиди-ка, на вот, Рыся подержи. Серебрумы ведь не только щупальцами размахивать горазды, но и по менталу шарахают будь здоров. Так что рот пока закрой и не мешай, уберу воздействие.

Пришлось мне забрать кота и помолчать.

Лечебные манипуляции искусница закончила быстро. Сразу же перестали болеть уши, да и сил прибавилось. Я наконец сумела подняться.

– Где они?

– Там, – мотнула головой Игла. – Но ты пока не ходи, не до тебя.

Впрочем, ее слова только подстегнули. Неужели все так плохо?!

Окровавленный и тихий Череп так и лежал на полу. Вокруг Карата сгрудились искусники, сразу четверо. Чара – пятая, нарезала круги, заламывая от волнения руки. Я, наверное, тоже присоединилась бы к ее пляскам, да не дали. Молчун жестко остановил на полпути.

– Не лезь, девочка. И так вы дел с ним наделали. Не нужно больше.

– Но я же не виновата!

Мне не ответили, отвернулись. Всхлипнув, я пошла к арме. И почему его никто не лечит?! Он же тоже пострадал.

Я присела рядом с ним, погладила морду. Услышала тихий скулеж, наклонилась, обняла его и заплакала.

– Прости-прости, милый, – шептала на ухо. – Не выходит из меня видящей… ни помочь, ни даже не мешать, ничего не могу… пустышка я, а не вершитель…

Череп открыл мутные глаза, лизнул мое соленое лицо. Попытался встать, да я не дала, придержала.

– Полежи, малыш. Сейчас кто-нибудь к тебе придет, поможет.

Однако время шло, но никто к арме не подходил.

– Чара! – не вынесла я. – Помоги Черепу. Ему больно!

Она замерла, а потом повернулась на крик, увидела, кто ее звал, и метнулась ко мне.

– Ему больно, – повторила я, глядя в ее прищуренные от злобы глаза. – Помоги.

– Что было нужно, я сделала, дальше только он сам. А ты не смей приказывать мне. Ты… – медленно проговорила она. – Ты… ты…

– Ну что я? – устало выпрямилась я. – Скажи, Чара, ты ведь хочешь. Давно хочешь.

– Да ты… – кипела она. – Если бы не ты, он не пошел бы на них один. Не сунулся бы без видящей, дождался бы подкрепления.

У меня сжалось сердце, загорели от слез глаза, но я упрямо подняла подбородок и ответила:

– Это не моя вина. Никто не спрашивал, хочу ли я быть видящей.

– Конечно! Да лучше бы он…

Но она не успела договорить. Отчаянный крик заставил ее заткнуться, а меня пошатнуться.

– Лиза!

В тот момент в меня, наверное, вселился чуждый, не иначе. Ведь я сумела прорваться сквозь кордон здоровых воителей, отпихнуть чистильщиков и искусников, упасть на колени рядом с Каратом.

– Я здесь!

Он выглядел ужасно: лицо белое, одни глаза горят да губы в крови. Он весь в крови.

– Лиза.

– Чшш, молчи, – замотала я головой. – Сейчас тебя подлечат, и скажешь. Ладно?

Воитель моргнул, растянул губы в подобии улыбки, а потом отключился.

– Карат, – прошептала я, – эй, ты чего? Карат?! Ну же, открой глаза!

Меня тут же подхватили под мышки и отбросили подальше, освобождая место для искусников. Коты и кошки улеглись сверху на воителя, замурлыкали, завибрировали, будто тракторы.

– Знаешь, Лиза. – Ведьмочка шипела не хуже анимы. – Уж лучше бы он оставил тебя инкубатором зора. Всем от этого было бы лучше.

– Чара?! – Я развернулась, но ее рядом уже не было.

Только унылые Конек, Хорь и Тюлень. Они на меня не смотрели, старательно пряча глаза.

– Вы… – Голос сорвался. – Вы тоже так считаете?

Мне не ответили, впрочем, ответ был ясен.

Да. Они согласны.

– Спасибо за честность, – прошептала я и пошла к выходу.

Здесь мне делать было нечего.

Глава двадцать четвертая

Наверное, люди принимали меня за пьяную бомжиху. Такси не останавливались, прохожие шарахались, маршрутки проезжали мимо. Впрочем, мне было все равно. В душе что-то перегорело. Я больше не плакала, только шла вперед. Как зомби, как робот. Лишь в голове бились слова Чары: «Лучше бы он оставил тебя инкубатором зора».

– Лизка! Лиза!!!

Голос знакомый, но желания оборачиваться не было.

– Лиза-а-а!

Меня остановили, развернули и заставили на себя поглядеть.

– Мать лесная! Лиза, что с тобой?!

Эльвирка вытаращила глаза и с ужасом пялилась на меня. Я молча рассматривала ее.

– Лиза, пустоголовая моя! – едва не плакала она. – Если ты ничего не расскажешь, я тебя собственноручно сожру!

– Элька… – простонала я. – Эль…

– Да-да, это же я, твоя Элька! Говори, что случилось?

– Эль, а кто такой зор?

Она подавилась возмущением:

– И это все, что ты хочешь спросить?!

Я кивнула.

– Ох, Лизка, – покачала головой Эльвира. – Ну, раз хочешь, ладно, с сумасшедшими ведь не надо спорить. Слушай, только потом все расскажешь. Иначе…

– Сожрешь, я помню.

Подруга с чувством дала мне подзатыльник.

– В общем, зоры – малоприятные твари. Да-да, я тоже та еще, но они вне конкуренции. На вид медведь с собачьей башкой. Злобный, резкий, вечно голодный, вонючий. Наши, если зор в округе появился, уходят в подполье, пережидают, пока свалит восвояси. Все до единого. Зоры не только сапиенсами подзакусить, но и чуждыми не против живот набить. Знаешь…