Рубиновый лес. Дилогия

Золото, золото, золото… Уж если кто-то здесь и сиял, то точно не я.

– Он хочет, чтобы на тебе остался его запах и чтобы Солярис это учуял, – сонно пробурчала Мелихор из-под собственных волос, растрепавшихся во сне и накрывших её лицо вуалью. Не поворачиваясь, она дёрнула ногой и вслепую пнула Сильтана, заставляя того свалиться с камня на пол. – Поди прочь, змея!

– Ауч! – воскликнул тот притворно. Выпрямившись и отряхнув штаны из светлой замши, Сильтан зацокал языком. – Кто учил тебя манерам, сестрица? Я всего лишь пришёл разбудить вас к завтраку. Запеканка из инжира уже ждёт, как и город Сердце! Конечно, если ты слишком устала, я могу и сам показать Рубин лучшие достопримечательности…

– Ты не достопримечательность Сердца, Сильтан, – фыркнула Мелихор.

– Женская половина города с тобой бы не согласилась.

Нахальство брата мгновенно взбодрило её и заставило свесить босые ноги с каменного ложа, чтобы пнуть его ещё разок. Растирая заспанное лицо, я перекатилась на другой бок и мягко тронула Матти за плечо. Та всегда спала крепко, но просыпалась спозаранку без всяких напоминаний, предчувствуя рассвет. Однако сейчас, вымотанная долгим путешествием, она открыла глаза лишь с пятой попытки.

– Ты выглядишь ужасно, – первое, что сказала мне Матти, хотя у самой лицо было в два раза толще обычного из-за отёка. – Посмотри на свои волосы… Такая красота была, аж до талии доросли, а теперь выглядят не лучше кормовой соломы! А это ещё что за тряпка? Не пойму… Полотенце, что ли?

Я обернулась и увидела через плечо, что Мелихор уже выпроводила Сильтана и держит в руках вчерашнее абрикосовое платье с цепочками вместо лямок и глубоким декольте. От услышанного её лицо исказилось, и в тот момент мне подумалось, что, похоже, я стала свидетелем зарождающейся войны.

Меня же вполне устраивал вчерашний наряд – откровенно говоря, я просто боялась, что Мелихор умудрится найти в своих закромах нечто похуже, – поэтому мне удалось убедить Матти не браться за шитьё прямо сейчас. Втроём мы посетили купальни, где стены были облицованы розовым кварцем, а вода мерцала, как морская, но была пресной и горячей, бьющей ключом из подземных источников. Там я впервые увидела других драконов, кроме семьи Соляриса: купальни в Сердце были общими, и ещё несколько девушек ныряли в отдельной секции, разделённой с нашей горой сложенных камней. Правда, из-за густого пара, клубящегося под искривлённым потолком, и из-за Матти, вспенивающей мне волосы мылом со словами «Наконец-то я вернулась к работе!», я не смогла толком их рассмотреть.

По коридорам плыл вкусный аромат сахарного сиропа, свежего хлеба и горького напитка, который Альта называла «кофе». Маттиола ушла из купален первой, чтобы привести Гектора на завтрак, но, последовав за ней спустя пятнадцать минут, я тут же пожалела, что отпустила её одну.

– Гектор, зачем ты встал?! Твоя нога… Гектор, стой, не надо!

Вместо утреннего приветствия меня встретили крики и тревожный шум.

Солярис, взъерошенный, стоял меж витых колонн – видимо, сам только проснулся, – и его голова была неестественно отвёрнута в сторону под кулаком Гектора, зависшим в воздухе. Если бы не красное пятно, расползшееся под скулой Сола до самой челюсти, я бы ни за что не поверила, что Гектор и правда ударил его. Пускай и прошёл почти месяц с тех пор, как мы виделись в последний раз, но он всё ещё был мальчишкой. Однако, похоже, путешествие до Сердца закалило его. Ведь даже когда Солярис обернулся с тем самым выражением лица, с которым убивал крестьян тогда в неметоне, Гектор не шелохнулся.

– Сделай так ещё раз, и сыворотка от сахарной болезни тебе больше не понадобится, – процедил Солярис. – Понадобится погребальный драккар!

– Это ты во всём виноват! Ты потащил за собою госпожу, подверг её смертельной опасности…

– Я никуда никого не тащил. Она сама пошла со мной.

– Потому что ты обманывал её! Истинный господин ведь не мог просто так обвинить тебя в измене. Значит, была причина! Значит, ты…

Я многозначительно кашлянула, привлекая к себе внимание.

Матти, стоящая у сервированного стола и прижимающая ко рту раскрытую ладонь, тут же рванулась к Гектору и оттащила его назад. Впрочем, это было лишнее – при виде меня Гектор и сам попятился, потупив взор. Сол же остался стоять на месте, но тоже избегал смотреть мне в глаза. Только склонил голову вбок, чтобы потереть плечом пострадавшую щёку и поскорее прогнать с неё болезненную красноту.

– Гектор, – сказала я миролюбивым тоном, и тот согнулся в низком поклоне, простояв так до тех пор, пока я не закончила говорить. – Я очень рада тебя видеть. И рада, что ты хорошо себя чувствуешь. Но, прошу, не набрасывайся на Соляриса с ложными обвинениями. Он не сделал ничего из того, в чём его обвиняют. За это я ручаюсь.